Конфликт в своем пике

Карабахский конфликт — незаживающая рана Азербайджана. Число беженцев в нашей республике сегодня составляет около 1 миллиона человек. Вдумайтесь в эту цифру. Население нашей страны — 8 миллионов человек, и каждый восьмой из них — беженец. Эта проблема стоит перед нашим государством свыше 10 лет. И никак окончательно не находит своего ни политического, ни экономического решения.

Только одни беженцы живут уже в течение десяти лет в палатках, а другие, неплохо устроившись в Баку, приезжают за гуманитарной помощью на иномарках. Возведенная в ранг государственной иждивенческая политика беженцев и вынужденных переселенцев развращает: “Общество обязано содержать нас пожизненно”, — вот девиз большинства из них.

Но, с другой стороны, та помощь, которая оказывается действительно, неимущим беженцам государством, смехотворна. Судите сами. Социальное обеспечение не выдерживает никакой критики: беженцы получают денежное пособие на питание в размере 25 тысяч манатов. Существуют еще так называемые единовременные выплаты. Но единовременные, так и называются потому, что выдают их нерегулярно! Плюс гуманитарная помощь — продуктами, одеждой. Но — опять–таки — нерегулярная. Еще беженцы освобождены от налогов, например, подоходного. И они не платят за воду, свет и газ. Естественно, и за квартиру. Потому что у многих и квартир–то нет (зато хорошая льгота для тех из беженцев, у кого по нескольку квартир!).

Беженцы освобождены от оплаты лечебных услуг в медицинских учреждениях, перешедших на хозрасчет. А так как у нас на самоокупаемость перешло большинство больниц и поликлиник, то медицинские услуги для беженцев и вынужденных переселенцев у нас бесплатные.

Вроде получается немало льгот. Но... По сути выходит, что оплачивать эти услуги и льготы должны небеженцы. Хотя и среди них большинство — представители неимущих слоев населения. Ведь средняя зарплата по республике — не больше 50 долларов!

Таким образом, в республике создается конфликтная ситуация между беженцами и небеженцами. А государство не предпринимает ничего, чтобы хоть как–то снять эту напряженность. По крайней мере, глобальной государственной политики по решению экономических вопросов не проводится.

НЕ ХЛЕБОМ ЕДИНЫМ…

“У ребенка есть будущее, но есть и прошлое: памятные события, воспоминания и много часов самых доподлинных одиноких размышлений... Мы неумело делим годы на более зрелые и менее зрелые. А ведь нет незрелого сегодня, нет никакой возрастной иерархии, никаких низших и высших рангов боли и радости, надежды и разочарований”.

Януш Корчак

* * *

Нет, наверное, ни одной газеты, ни одного телеканала, в котором на протяжении десяти лет не затрагивалась бы трагическая тема беженцев и вынужденных переселенцев.

Международные организации нам сочувствуют. И помогают, как могут. Гуманитарной помощью, подарками, бесплатно лечат детей беженцев, обучают. Но... от этого беженцев не становится меньше. И от гуманитарной помощи они НЕ ПЕРЕСТАЮТ быть беженцами. Так же живут в палатках, так же лишены крова, тепла, элементарных человеческих условий. И самое страшное — за эти десять лет появилось новое поколение. Дети, выросшие в палаточных городках. Они не помнят земли своих отцов и матерей, для них дом — низкий брезентовый потолок палатки, они привыкли получать гуманитарную помощь из рук чужих дядечек и тетенек...

Есть старое мудрое изречение: “Не нужно человеку все время дарить рыбу. Нужно научить его ловить эту рыбу”. Многие психологи сейчас говорят, что положение с беженцами в республике катастрофично еще и потому, что вырастает новое поколение детей–потребителей, как бы кощунственно это ни звучало. Беженцы вот уже десять лет находятся в условиях иждивенчества. И дети беженцев, выросшие в палаточных городках, видя перед собой пример старших, растут с искривленной психикой. Ведь, если протянуть руку, в нее обязательно что–то положат. И если хорошенько попросить гуманитарную помощь, ее дадут. Зачем же тогда работать?

Опасность еще и в том, говорят специалисты, что скоро эти дети станут взрослыми, а лет через десять у нас в республике появится многотысячная армия не привыкших к труду молодых людей с психологией иждивенцев. Им будет трудно в жизни — государство их ничему не научило, кроме как умению протягивать руку за гуманитарной помощью. И многие из них сломаются, еще и не начав жить. Когда поймут, что заграничные дядечки кормить их до самой смерти не собираются.

Понятно, что сейчас делается все возможное, чтобы это предотвратить. Но опять–таки — в рамках отдельных проектов, отдельных программ, отдельных благотворительных акций. Между тем, ситуация настолько сложная и кризисная, что эпизодическими акциями уже ничего не изменить. Нужна хорошо продуманная государственная программа, направленная на реабилитацию детей беженцев, которая помогла бы им избавиться от потребительской психологии и научить их жить среди людей. Естественно, делать ее нужно вместе с государственными, неправительственными, зарубежными и местными организациями, и работы здесь не на один год.

Но когда–то же надо начинать?..

"ГАЛХАН"

Это хорошо понимает Гамид Гафаров, создатель и руководитель детского лагеря для беженцев “Галхан”. В детстве он сам воспитывался в детском доме и не понаслышке знает, что это такое — не иметь родного дома, жить без родителей. Художник. Был директором Театра марионеток. Вместе с труппой ездил по зонам боевых действий, давал спектакли в лагерях беженцев. Естественно, финансировать их никто не собирался. Труппа вернулась в Баку и стала давать спектакли, и вместо платы за билеты просили приносить... детские игрушки, которые потом отвозили в лагеря беженцев. И вот тогда, по словам Гамид-муаллима, он впервые увидел, что беженцы бросали свою очередь за гуманитарными продуктами и кидались к мешкам с игрушками. А для многих детей эти игрушки были первыми в их маленькой, но трагичной жизни.

Многие бы на этом и остановились. Но не Гамид Гафаров. Рассказ о жизни этого человека занял бы не одну статью. Сам Гафаров очень не любит, когда о нем пишут: “Пишите не обо мне, а о моем лагере, о моих ребятах!”. И все–таки: художник продал свою мастерскую. Продал квартиру в центре города. И на эти деньги основал в 1995 году лагерь “Галхан”. Не прося денег ни у кого.

Основной принцип лагеря — изменить у детей беженцев иждивенческий подход к жизни, выработанный проживанием в палатках, за счет гуманитарной помощи. Воспитать в них патриотизм, самоуважение, уверенность в своих силах.

Он не предлагает детям райских условий. Вытаскивая их из палаточных городков, он предлагает им те же палатки — в лесу, на природе. Но дети (от 7 до 14 лет) в них учатся жить самостоятельно, не дожидаясь гуманитарных даров и благотворительной помощи. Они живут коммуной, обслуживают себя сами (в лагере почти полностью отсутствует обслуживающий персонал), занимаются спортом, участвуют в театральных постановках, рисуют.

Вы видели рисунки детей войны? Те из них, кто помнит родной дом, рисуют его таким, каким он был до войны. А иногда рядом с мирными деревнями дети рисуют танки, самолеты, солдат, живых и мертвых... В лагере “Галхан” помогают детям справиться с последствиями войны, вернуть душевный покой.

А еще дети учатся помогать другим — собирают фрукты для стариков, помогают им по хозяйству. “Важно дать им понять, что делать добро, помогать гораздо приятнее, чем получать. Это особенно важно для детей беженцев, привыкших получать, а не зарабатывать”.

В 1995 году лагерь впервые был проведен в Шубаны, и в нем жили в течение трех месяцев всего 23 ребенка. Через год, в Масаллах, их было уже сто. И каждый год лагерь “Галхан” принимает детей беженцев в разных районах — Набрани, поселке Вишневка, Гусарах... В 2000 году лагерь был расположен в Хатаинском районе города Баку, и в нем в течение 60 дней жили 89 детей.

Наверное, всем известно о существовании международного движения скаутов. А Гамид Гафаров на базе лагеря “Галхан” в 1996 году создал национальное детское движение “Гяндж тямялчи”. Чтобы вступить в него, ребятам нужно произнести специальную клятву, после чего им повязывают трехцветный галстук и выдают удостоверения. Воспитанники детского лагеря придумали собственный марш, написав слова и музыку.

Некоторые воспитанники патриотического лагеря “Галхан” поступили и учатся в военных училищах: им.Нахчыванского, военно–морском. В ближайших планах Гамида Гафарова - передать свое умение и навыки по специальности прикладного искусства наиболее способным детям.

Впрочем, не только прикладному искусству может научить детей Гамид Гафаров. Он каждый день, ежечасно, учит своих воспитанников самому главному — быть достойными гражданами своей страны.

"ТЕКАМЮЛЬ"

Дети–беженцы. Какое страшное словосочетание. Еще до войны каждый из них был счастлив и просто беззаботно жил, ни о чем не задумываясь. Радовался восходу солнца, мирному голубому небу над головой, запаху свежевыпеченного хлеба, голосу матери, зовущей в сумерки домой... Это было еще до войны.

Война разделила жизнь детей–беженцев на прошлое и будущее. И лишила их многого, но в первую очередь — детства. Им сочувствуют и пытаются помочь многие: и государство, и международные организации, и частные лица, и неправительственные организации.

Например, общественная ассоциация “Текамюль”, одним из проектов которой было оказание помощи детям–беженцам из палаточного городка в Сабирабаде. Входящие в ассоциацию специалисты: психологи, социологи, педагоги и многие другие представители интеллигенции на протяжении нескольких месяцев оказывали детям–беженцам как гуманитарную, так и психо–реабилитационную помощь. Лицом к лицу столкнувшись с последствиями карабахского конфликта в Азербайджане, члены ассоциации предложили создать специальный детский центр, чтобы собрать там ребят из разных государств, в которых велись войны.

Летом прошлого года при поддержке посольства Норвегии Детский Центр “Содружество” распахнул свои двери для детей из Азербайджана, Ирана, Чечни, России, Украины. Самое главное, чтобы дети смогли найти общий язык и подружиться. Тогда в будущем, когда они вырастут, то вряд ли захотят воевать друг с другом.