Получить забытый пароль
Энциклопедия / "Неизвестные" бакинцы
Изменить категорию | Все статьи категории
В стране началась кампания по борьбе с вредительством.
Из «Шахтинского дела» вырастали следующие.
Выступая на ноябрьском Пленуме ЦК ВКП(б) 1929 г. Л.М.Каганович сказал, что после «Шахтинского дела» вредительские дела были заведены по ряду промышленных предприятий, в том числе «Азнефти» и «Грознефти».
Весной 1930 г. в ОГПУ была составлена схема «контрреволюционной, вредительской и шпионской организации в основных отраслях промышленности СССР», в том числе и нефтяной, с указанием фамилий. «Под колпаком» оказалось много инженеров - пока, в основном, руководителей высшего и среднего звена.
Следующей крупной «победой» чекистов стало дело «Союза инженерных организаций», более известное как дело «Промпартии».
Что касается специалистов-нефтяников, то они исчезали незаметно и судили их не на показательных процессах.
Многим из «черного списка» ОГПУ повезло, и они продолжили работу. Но большинство из них если не в начале, то в конце 1930-х гг. было репрессировано, и их имена преданы забвению.
«…Самая большая трагедия в том, что многие, в том числе и я, потеряли веру в разумность творящегося вокруг нас. <…> мне, как гражданину, это очень тяжело. Не я один ее потерял, только я высказал это открыто, а другие запуганы и молчат, боясь за себя и своих близких», - эти слова из письма инженера-технолога В.Л.Шиперовича
«Моя совесть не позволяет … бросить камень в таких объявленных вредителями людей, как Сурабеков, Бунаков (?), Фрадкин, Абрамович и др., работа которых протекала перед моими глазами и в честность которых я буду верить до тех пор, пока не будет доказано противное (конечно, не такими неубедительными судами, где все сводится к «собственным признаниям», а не объективным доказательствам). „
Едва не канули в Лету имена организаторов советской нефтяной промышленности - А.П. Серебровского, И.Н.Стрижова, М.В.Баринова, - но, увы, сейчас немногие знают, кто такие И.И.Елин, Ю.К.Максимович, А.А.Шибинский, В.И.Фролов - инженеры, стоявшие у истоков отечественной нефтяной индустрии. А сколько было и других?!
Вся эта «охота на ведьм» происходила тогда, когда по образному выражению И.Н.Стрижова нефтяная промышленность «задыхалась» от кадрового голода.
Находясь на ответственном участке работы в США, откуда в 1920-х - 1930-х годах осуществлялась основная техническая помощь нефтяной отрасли СССР, В.Л.Шиперович обрисовал условия своей деятельности:
«Я не могу равнодушно относиться к тому, как в последнее время пачками посылаются сюда [в США. - Авт.] в командировки и на службу … ничтожные безграмотные люди, а такие блестящие молодые силы, цвет нашей прикладной науки, как молодой В.Л.Гурвич, М.Д.Тиличеев и т.п., имеющие все права на посылку в первую очередь, лишены живительного контакта с заграничными достижениями только потому, что не имеют в кармане партийного билета. Ясно, что если бы подбор командированных диктовался деловыми соображениями, то приезжали бы те, которые подготовлены для усвоения более высокой ступени техники и которые могут вместе с тем с достоинством представлять нашу науку и промышленность, а не служить посмешищем у американцев за спиной Амторга <…> я скажу, что посылка достойных, подготовленных и честно работающих людей, как Прозументик или Кеворков, - еще больше исключение. В большинстве случаев попадают крикуны, имеющие заручку в организациях».
Об авторе этого письма известно немногое.
В.Л.Шиперович к тому моменту, как был направлен в командировку в США, прошел большую производственную школу и был известен как специалист в области переработки нефти.
В 1925 г. он, будучи заведующим лабораторией 1-й группы нефтеперегонных заводов «Азнефти», за пять месяцев (май- октябрь) соорудил, как бы сейчас сказали, «мини-НПЗ» - первую в СССР промысловую установку отбензинивания нефти.
Посетивший Шубанинские промыслы московский специалист в области экономики нефтяного хозяйства С.Д. Богдановский написал, что Шиперович сделал этот «заводик» из «негодного имущества», «не отрываясь от своих прямых обязанностей и почти не потребовав специальных ассигновок».
Вскоре изобретательный инженер стал заместителем управляющего Центральной химической лабораторией «Азнефти».
В 1926 г. вместе с Г.И.Эминовым он два раза обследовал керосинопровод Баку - Батум.
Эти исследования показали, что при перекачке происходит изменение цвета, а следовательно, и снижение качества керосина, одного из главных экспортных нефтепродуктов.
26 октября 1926 г. в Совете нефтяной промышленности В.Л.Шиперович доложил о результатах своей работы И.М. Губкину и другим руководителям отрасли. Он предложил переделать керосинопровод в нефтепровод.
Затем Шиперович возглавил Центральную химическую лабораторию «Азнефти» и сконцентрировал свое внимание на проблемах асфальтового и масляного производств.
Он опубликовал на эти темы несколько статей в «Азербайджанском нефтяном хозяйстве» и «Нефтяном хозяйстве», а также в «Технической энциклопедии» под редакцией Л.К.Мартенса.
В 1929 г. Нефтесиндикат выпустил книгу В.Л.Шиперовича «Нефтяные битумы и их применение в дорожном деле», в которой автор рассказал о новой, более экономичной и пригодной для массового дорожного строительства технологии приготовления асфальтов.
Многочисленные ссылки Шиперовича на иностранный опыт показывают широту его кругозора и свидетельствуют, что он был хорошо осведомлен о развитии техники и технологий нефтяного дела за рубежом, особенно в США.
В 1929 г. Центральная химическая лаборатория «Азнефти» вошла в созданный Азербайджанский исследовательский нефтяной институт (АзИНИ).
В сентябре 1929г. «Нефтяной бюллетень» в разделе «Хроника» писал: «Для обслуживания ... нефтяной ... промышленности в отношении стоящих ... конкретных производственно-технических задач в области реконструкции и рационализации производства и сооружений новых предприятий, а также для использования заграничной техники в промышленности при Амторге в Нью-Йорке организуется Технического бюро Главгортопа» .
Бюро возглавил бывший председатель правления треста "Эмбанефть" В.М.Коробовкин, а В.Л.Шиперович был назначен инженером бюро по нефтепереработке.
В ноябре 1931 г. в журнале «Нефтяное хозяйство» В.М.Коробовкин выступил со статьей «Выводы из исследований, произведенных Техбюро в Америке по вопросам нефтепереработки».
Подписи Шиперовича под публикацией не было, однако, очевидно, что весь анализ был выполнен в период его работы («В.М.Коробовкину все изложенное известно из моих с ним разговоров»).
Статья затрагивает самые актуальные проблемы развития нефтепереработки в СССР на рубеже 1920-х - 1930-х годов.
В 1931 г. в США было заказано семь трубчатых установок фирмы «АЛКО», из которых две были атмосферно-вакуумные (для Грозного), и пять вакуумных (для Баку).
Однако вскоре Техбюро пришлось сворачивать свою деятельность.
«Я не могу равнодушно относиться к тому, как важнейший участок нашей работы - Нефтяной отдел и Нефтяное Техбюро, создававшиеся с таким трудом, разрушаются простым росчерком пера чиновника.
Все, во что я … вкладывал свою душу, - подбор технической литературы, стандартов, патентов, технической информации, налаживание связей с научно-техническими силами в САСШ, насаждение грамотного подхода к оценке и расценке оборудования и т.д. - все это сводится к нулю бюрократическими приказами о роспуске штатов Техбюро и телеграммами( я знаю по письмам из Союза), что посланные материалы сослужили там большую службу…».
Служебные «перестройки» были довольно частым явлением в первые годы Советской власти, однако обстановка всеобщей подозрительности начинала мешать основной работе.
«Я не могу молчать, когда по капризу неопытного инженера, не разобравшегося как следует в САСШ и вернувшегося ввиду партийности на большой пост в Союзе, летят грозные телеграммы с приказом заказать заведомо неподходящее для задания полумиллионное оборудование. Наш ответ с указанием неправильностей поставил нас под определенное подозрение... Хорошо, что в данном случае заказчик заврался … и в конце концов вынужден был согласиться с доводами Амторга. А что будет, когда некому будет вносить безбоязненно в Амторге коррективы. Не все ведь склонны донкихотствовать».
«Если бы я верил в существование у нас права и настоящего суда, я ни на минуту не задумался бы над возвращением, - писал инженер. - Я абсолютно никакой такой вины за собой не чувствую, которая могла бы вызвать во мне боязнь и объяснить в правовых условиях отказ от возвращения, и Вы в этом убедитесь после Ваших расследований.
Во всех своих поступках, мнениях и мыслях по службе я руководствовался исключительно интересами порученного мне дела без всякой примеси посторонней материальной, политической или какой-либо иной заинтересованности.
Никогда ни в какой политической партии или группировке не состоял, не состою и, надеюсь, не буду состоять».
Так в феврале 1931 г. окончился советский период жизни российского инженера В.Л.Шиперовича.
Переговорив с председателем Амторга П.А.Богдановым, он принял решение остаться в США и передал ему письмо с объяснением своего поступка.
Богданов отправил это письмо Наркому внешней торговли А.П.Розенгольцу и директору Союзнефти С.М.Ганшину.
В своей сопроводительной записке Богданов писал, что решение о таком серьезном поступке инженер принял, получив известие от приятеля, близкого к ГПУ, «что он будет арестован».
Из людей каким-либо образом связанных с ним или упоминаемых в письме почти все были репрессированы.
* Заместитель директора нефтеперегонных заводов «Азнефти» и заместитель директора Гипронефти Г.С.Сурабеков и председатель Бакинского отдела Масляной комиссии Главгортопа ВСНХ СССР, а затем инженер отдела качества Главнефтесбыта Г.И.Эминов были арестованы в 1929-1930 годах, затем, как специалисты, были выпущены и в 1940 г. как «английские шпионы» арестованы повторно.
* В марте 1930 г. главный инженер 2-го нефтеперегонного завода «Грознефти» Б.П.Фрадкин рассказал в «Нефтяном хозяйстве» о работе установок «Виккерса» в Грозном, после этого его судьба неизвестна, но в нефтяной прессе его имя не упоминается так же, как и имя руководителя геолого-разведочного отдела Азнефти М.В.Абрамовича, ставшего профессором.
* Р.С.Прозументик после возвращения из США возглавил в Баку один из нефтеперегонных заводов, но в 1937 г. был осужден.
* Председатель «Амторга» П.А.Богданов был расстрелян в 1939 г., та же участь постигла Розенгольца и Ганшина.
Слово «невозвращенец» долгое время было символом измены Родине и предательства. Так называли людей, по различным причинам отказавшихся от возвращения в СССР. С 1929 г. это рассматривалось как государственное преступление; в тот год в СССР не вернулись 72 человека, среди и В.Л. Шиперович.
«Я ухожу без злобы, но, конечно, с чувством глубокого оскорбления, столь понятного в моем положении человека, выгнанного из своей страны, лишенного своей семьи, круга друзей и любимого дела в ответ на многие годы честной работы», - это одни из последних слов советского инженера, который растворился где-то на просторах Америки, жизнь которого стала лишь «мелким, досадным» эпизодом истории первой советской пятилетки.
Шиперович В.Л. - инженер-технолог, "невозвращенец" 1931г.
В конце 1927 г. возникло так называемое «Шахтинское дело», которое повлияло на судьбы многих инженеров не только в угольной, но и других секторах промышленности СССР.В стране началась кампания по борьбе с вредительством.
Из «Шахтинского дела» вырастали следующие.
Выступая на ноябрьском Пленуме ЦК ВКП(б) 1929 г. Л.М.Каганович сказал, что после «Шахтинского дела» вредительские дела были заведены по ряду промышленных предприятий, в том числе «Азнефти» и «Грознефти».
Весной 1930 г. в ОГПУ была составлена схема «контрреволюционной, вредительской и шпионской организации в основных отраслях промышленности СССР», в том числе и нефтяной, с указанием фамилий. «Под колпаком» оказалось много инженеров - пока, в основном, руководителей высшего и среднего звена.
Следующей крупной «победой» чекистов стало дело «Союза инженерных организаций», более известное как дело «Промпартии».
Что касается специалистов-нефтяников, то они исчезали незаметно и судили их не на показательных процессах.
Многим из «черного списка» ОГПУ повезло, и они продолжили работу. Но большинство из них если не в начале, то в конце 1930-х гг. было репрессировано, и их имена преданы забвению.
«…Самая большая трагедия в том, что многие, в том числе и я, потеряли веру в разумность творящегося вокруг нас. <…> мне, как гражданину, это очень тяжело. Не я один ее потерял, только я высказал это открыто, а другие запуганы и молчат, боясь за себя и своих близких», - эти слова из письма инженера-технолога В.Л.Шиперовича
«Моя совесть не позволяет … бросить камень в таких объявленных вредителями людей, как Сурабеков, Бунаков (?), Фрадкин, Абрамович и др., работа которых протекала перед моими глазами и в честность которых я буду верить до тех пор, пока не будет доказано противное (конечно, не такими неубедительными судами, где все сводится к «собственным признаниям», а не объективным доказательствам). „
Едва не канули в Лету имена организаторов советской нефтяной промышленности - А.П. Серебровского, И.Н.Стрижова, М.В.Баринова, - но, увы, сейчас немногие знают, кто такие И.И.Елин, Ю.К.Максимович, А.А.Шибинский, В.И.Фролов - инженеры, стоявшие у истоков отечественной нефтяной индустрии. А сколько было и других?!
Вся эта «охота на ведьм» происходила тогда, когда по образному выражению И.Н.Стрижова нефтяная промышленность «задыхалась» от кадрового голода.
Находясь на ответственном участке работы в США, откуда в 1920-х - 1930-х годах осуществлялась основная техническая помощь нефтяной отрасли СССР, В.Л.Шиперович обрисовал условия своей деятельности:
«Я не могу равнодушно относиться к тому, как в последнее время пачками посылаются сюда [в США. - Авт.] в командировки и на службу … ничтожные безграмотные люди, а такие блестящие молодые силы, цвет нашей прикладной науки, как молодой В.Л.Гурвич, М.Д.Тиличеев и т.п., имеющие все права на посылку в первую очередь, лишены живительного контакта с заграничными достижениями только потому, что не имеют в кармане партийного билета. Ясно, что если бы подбор командированных диктовался деловыми соображениями, то приезжали бы те, которые подготовлены для усвоения более высокой ступени техники и которые могут вместе с тем с достоинством представлять нашу науку и промышленность, а не служить посмешищем у американцев за спиной Амторга <…> я скажу, что посылка достойных, подготовленных и честно работающих людей, как Прозументик или Кеворков, - еще больше исключение. В большинстве случаев попадают крикуны, имеющие заручку в организациях».
Об авторе этого письма известно немногое.
В.Л.Шиперович к тому моменту, как был направлен в командировку в США, прошел большую производственную школу и был известен как специалист в области переработки нефти.
В 1925 г. он, будучи заведующим лабораторией 1-й группы нефтеперегонных заводов «Азнефти», за пять месяцев (май- октябрь) соорудил, как бы сейчас сказали, «мини-НПЗ» - первую в СССР промысловую установку отбензинивания нефти.
Посетивший Шубанинские промыслы московский специалист в области экономики нефтяного хозяйства С.Д. Богдановский написал, что Шиперович сделал этот «заводик» из «негодного имущества», «не отрываясь от своих прямых обязанностей и почти не потребовав специальных ассигновок».
Вскоре изобретательный инженер стал заместителем управляющего Центральной химической лабораторией «Азнефти».
В 1926 г. вместе с Г.И.Эминовым он два раза обследовал керосинопровод Баку - Батум.
Эти исследования показали, что при перекачке происходит изменение цвета, а следовательно, и снижение качества керосина, одного из главных экспортных нефтепродуктов.
26 октября 1926 г. в Совете нефтяной промышленности В.Л.Шиперович доложил о результатах своей работы И.М. Губкину и другим руководителям отрасли. Он предложил переделать керосинопровод в нефтепровод.
Затем Шиперович возглавил Центральную химическую лабораторию «Азнефти» и сконцентрировал свое внимание на проблемах асфальтового и масляного производств.
Он опубликовал на эти темы несколько статей в «Азербайджанском нефтяном хозяйстве» и «Нефтяном хозяйстве», а также в «Технической энциклопедии» под редакцией Л.К.Мартенса.
В 1929 г. Нефтесиндикат выпустил книгу В.Л.Шиперовича «Нефтяные битумы и их применение в дорожном деле», в которой автор рассказал о новой, более экономичной и пригодной для массового дорожного строительства технологии приготовления асфальтов.
Многочисленные ссылки Шиперовича на иностранный опыт показывают широту его кругозора и свидетельствуют, что он был хорошо осведомлен о развитии техники и технологий нефтяного дела за рубежом, особенно в США.
В 1929 г. Центральная химическая лаборатория «Азнефти» вошла в созданный Азербайджанский исследовательский нефтяной институт (АзИНИ).
В сентябре 1929г. «Нефтяной бюллетень» в разделе «Хроника» писал: «Для обслуживания ... нефтяной ... промышленности в отношении стоящих ... конкретных производственно-технических задач в области реконструкции и рационализации производства и сооружений новых предприятий, а также для использования заграничной техники в промышленности при Амторге в Нью-Йорке организуется Технического бюро Главгортопа» .
Бюро возглавил бывший председатель правления треста "Эмбанефть" В.М.Коробовкин, а В.Л.Шиперович был назначен инженером бюро по нефтепереработке.
В ноябре 1931 г. в журнале «Нефтяное хозяйство» В.М.Коробовкин выступил со статьей «Выводы из исследований, произведенных Техбюро в Америке по вопросам нефтепереработки».
Подписи Шиперовича под публикацией не было, однако, очевидно, что весь анализ был выполнен в период его работы («В.М.Коробовкину все изложенное известно из моих с ним разговоров»).
Статья затрагивает самые актуальные проблемы развития нефтепереработки в СССР на рубеже 1920-х - 1930-х годов.
В 1931 г. в США было заказано семь трубчатых установок фирмы «АЛКО», из которых две были атмосферно-вакуумные (для Грозного), и пять вакуумных (для Баку).
Однако вскоре Техбюро пришлось сворачивать свою деятельность.
«Я не могу равнодушно относиться к тому, как важнейший участок нашей работы - Нефтяной отдел и Нефтяное Техбюро, создававшиеся с таким трудом, разрушаются простым росчерком пера чиновника.
Все, во что я … вкладывал свою душу, - подбор технической литературы, стандартов, патентов, технической информации, налаживание связей с научно-техническими силами в САСШ, насаждение грамотного подхода к оценке и расценке оборудования и т.д. - все это сводится к нулю бюрократическими приказами о роспуске штатов Техбюро и телеграммами( я знаю по письмам из Союза), что посланные материалы сослужили там большую службу…».
Служебные «перестройки» были довольно частым явлением в первые годы Советской власти, однако обстановка всеобщей подозрительности начинала мешать основной работе.
«Я не могу молчать, когда по капризу неопытного инженера, не разобравшегося как следует в САСШ и вернувшегося ввиду партийности на большой пост в Союзе, летят грозные телеграммы с приказом заказать заведомо неподходящее для задания полумиллионное оборудование. Наш ответ с указанием неправильностей поставил нас под определенное подозрение... Хорошо, что в данном случае заказчик заврался … и в конце концов вынужден был согласиться с доводами Амторга. А что будет, когда некому будет вносить безбоязненно в Амторге коррективы. Не все ведь склонны донкихотствовать».
«Если бы я верил в существование у нас права и настоящего суда, я ни на минуту не задумался бы над возвращением, - писал инженер. - Я абсолютно никакой такой вины за собой не чувствую, которая могла бы вызвать во мне боязнь и объяснить в правовых условиях отказ от возвращения, и Вы в этом убедитесь после Ваших расследований.
Во всех своих поступках, мнениях и мыслях по службе я руководствовался исключительно интересами порученного мне дела без всякой примеси посторонней материальной, политической или какой-либо иной заинтересованности.
Никогда ни в какой политической партии или группировке не состоял, не состою и, надеюсь, не буду состоять».
Так в феврале 1931 г. окончился советский период жизни российского инженера В.Л.Шиперовича.
Переговорив с председателем Амторга П.А.Богдановым, он принял решение остаться в США и передал ему письмо с объяснением своего поступка.
Богданов отправил это письмо Наркому внешней торговли А.П.Розенгольцу и директору Союзнефти С.М.Ганшину.
В своей сопроводительной записке Богданов писал, что решение о таком серьезном поступке инженер принял, получив известие от приятеля, близкого к ГПУ, «что он будет арестован».
Из людей каким-либо образом связанных с ним или упоминаемых в письме почти все были репрессированы.
* Заместитель директора нефтеперегонных заводов «Азнефти» и заместитель директора Гипронефти Г.С.Сурабеков и председатель Бакинского отдела Масляной комиссии Главгортопа ВСНХ СССР, а затем инженер отдела качества Главнефтесбыта Г.И.Эминов были арестованы в 1929-1930 годах, затем, как специалисты, были выпущены и в 1940 г. как «английские шпионы» арестованы повторно.
* В марте 1930 г. главный инженер 2-го нефтеперегонного завода «Грознефти» Б.П.Фрадкин рассказал в «Нефтяном хозяйстве» о работе установок «Виккерса» в Грозном, после этого его судьба неизвестна, но в нефтяной прессе его имя не упоминается так же, как и имя руководителя геолого-разведочного отдела Азнефти М.В.Абрамовича, ставшего профессором.
* Р.С.Прозументик после возвращения из США возглавил в Баку один из нефтеперегонных заводов, но в 1937 г. был осужден.
* Председатель «Амторга» П.А.Богданов был расстрелян в 1939 г., та же участь постигла Розенгольца и Ганшина.
Слово «невозвращенец» долгое время было символом измены Родине и предательства. Так называли людей, по различным причинам отказавшихся от возвращения в СССР. С 1929 г. это рассматривалось как государственное преступление; в тот год в СССР не вернулись 72 человека, среди и В.Л. Шиперович.
«Я ухожу без злобы, но, конечно, с чувством глубокого оскорбления, столь понятного в моем положении человека, выгнанного из своей страны, лишенного своей семьи, круга друзей и любимого дела в ответ на многие годы честной работы», - это одни из последних слов советского инженера, который растворился где-то на просторах Америки, жизнь которого стала лишь «мелким, досадным» эпизодом истории первой советской пятилетки.
| Сайт: | http://www.oilru.com/nr/168/3852/ |
загрузка