Энциклопедия / Люди

Пеле

ПЕЛЕ

О его популярности сказано, кажется, все. Весь мир обошла фотография Роберта Кеннеди, обнимающего в раздевалке "Мараканы" под душем намыленного Пеле. Похожа на красивую легенду невыдуманная история о прекращении на одни сутки бушевавшей в Заире гражданской войны: соперники захотели посмотреть матч с участием Пеле. Когда "Сантос" уехал, война возобновилась... Много писали о бедняке, который прошлепал через всю Африку из Кейптауна в Касабланку, чтобы попасть на матч с участием Короля (так его уже три десятка лет именуют в Бразилии). В июле 1995 года еще один африканец зайцем в трюме американского сухогруза переправился через Атлантику и отправился пешком по Бразилии к Королю с просьбой помирить воюющих в Руанде тутси и хуту.
Одной из первых наград, которых был удостоен Пеле, стала медаль министерства просвещения Бразилии: тысячи мальчишек начали учиться грамоте только для того, чтобы прочесть его первую книгу "Я - Пеле", вышедшую после чемпионата мира 1958 года. Вошел в историю анекдотический случай, произошедший на футбольном матче в Колумбии: судью, осмелившегося выгнать Пеле с поля, разъяренные зрители изгнали со стадиона, после чего заставили Пеле вернуться и закончить поединок.
В ноябре 1969 года произошел забавный случай. В честь английской королевы, находившейся в тот момент с официальным визитом в Бразилии, на стадионе "Маракана" состоялся футбольный матч. Играли сборные Рио-де-Жанейро и Сан-Пауло. После матча Ее Величество вручала капитану команды-победительницы кубок. Принимал его, естественно, Пеле. И, конечно же, сотни фотографов стремились запечатлеть исторический момент. Как всегда, участники церемонии спешили, служба безопасности мешала, трибуны свистели, местные чиновники лезли на первый план, стремясь попасть в кадр рядом с Королем и королевой. Устав от этого кавардака, Ее Величество cyнула Пеле громадный кубок и собралась со вздохом облегчения ретироваться. Но неутоленные фоторепортеры яростно завопили: "Куда, куда, королева!? Стой, не спеши! Встань рядом с Ним!" Заметьте: "рядом с Ним"! Не "Пеле, подойди поближе к королеве!", а "Королева, встань рядом с Пеле!"
Поэтому ни у кого в Бразилии не вызвала улыбки сомнения опубликованная однажды подпись под фотографией: "Король и один из его болельщиков". На снимке был изображен Пеле с Папой Римским.
Его рекорды известны всем: 1281 гол в 1363 матчах, сыгранных за двадцать один год карьеры в профессиональном футболе. Тридцать два выигранных чемпионата. В том числе три мировых. Девяносто раз он делал хет-трик, тридцать раз забивал по четыре мяча за игру, четыре раза - по пять, а однажды (в 1964 году в ворота "Ботафога" из города Рибейран-Прету) забил восемь голов.
Долгие годы нашим рекордсменом-голеадором был великий торпедовец Александр Пономарев: 148 голов в 244 матчах за два десятка лет. Для сравнения: в 1959 году девятнадцатилетний (!) Пеле, сыграв за один сезон 103 матча, забил в них 126 голов!
Особенности его футбольного таланта можно сформулировать кратко и точно: любой элемент футбольной игры он выполнял лучше, чем любой другой футболист. У него просто не было слабых мест.
Он быстрее всех бегал, выше всех прыгал, потрясающе бил с обеих ног. Для него не существовало никаких секретов в футбольной технике. Отсюда и трепет, который он внушал любым соперникам любых команд мира. И уже не удивляешься, когда узнаешь, как однажды кинорежиссер, снимавший о нем фильм, попросил его забить мяч с определенной точки поля: "Чтобы не тратить лишнюю пленку и не бегать за тобой вокруг поля, мы поставим камеру на помост с этой стороны, а ты забей, пожалуйста, вон оттуда, с правого угла штрафной площадки. О'кей?" Гол влетел именно с запрошенной точки.
Его характер изумляет. При невероятно стремительном восхождении на вершину Олимпа (он стал чемпионом мира в семнадцать лет, а двукратным чемпионом - в двадцать два года) его не тронули бациллы "звездной болезни". Он всегда восхищал всех дружелюбием, отзывчивостью и мягкостью в отношениях с окружающими. Болельщик, которому удавалось пробиться к нему через цепи охраны, мог быть уверен, что Король не откажет в автографе, поприветствует своего обожателя, похлопает по плечу и пожелает всего доброго.
Но этот почти ангельский характер поразительно менялся, когда Король выходил на футбольное поле, на котором он всегда был говорлив и очень опасен... Да, это была весьма заметная черта его натуры: повышенная, мягко выражаясь, говорливость на поле. При всей его сдержанности, чувстве собственного достоинства, при врожденной интеллигентности и мягкости за пределами футбольного поля, во время игры он всегда был одним из самых крикливых, а иногда и сварливых игроков. Во время знаменитой игры с "Васко да Гама", в которой Пеле забил свой тысячный гол, в его исполнении звучали такие перлы народного творчества, которые не поддаются цитированию в прессе. Так шумно он играл всю свою футбольную жизнь.
- Крик - это тоже элемент игры. И весьма важный, - откровенничал он однажды. - В "Сантосе" я и Зито кричим больше всех. И помогает. Даже среди своих игроков бывают такие, которые смогут играть только тогда, когда на них прикрикнешь. Начинает игру он сонно, вяло, еле двигается. А заорешь на него разок-другой, да погромче, так он, глядишь, и забегал. Нет, крик - это такое же оружие, как финт, как удар головой, как хороший пас, как рывок к воротам.
Иногда казалось, что это очень жесткий, даже грубый игрок, но грубостей физических - ударов по ногам, запрещенных толчков - он, как правило, не допускал. Во всяком случае, не начинал первым. Но если получал, то мог в ответ отправить "агрессора" на больничную койку.
Случалось, в ответ на грубость, на толчок в спину, на подножку Пеле мог изящно и остроумно, даже едко унизить обидчика серией стремительных, откровенно издевательских финтов - и превращал грубияна в беспомощного дурачка, уязвленного и оглушенного свистом трибун.
Обычно играл он чисто. Уважал правила игры. Но не будем идеализировать Короля! Мог он и схулиганить, и схитрить. Однажды в трудном матче, когда чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону, ожидая мяч в штрафной площадке и безуспешно пытаясь освободиться от прилипшего к нему защитника, Пеле во время подачи углового, когда все, в том числе и судья, смотрели на угол поля, вдруг неожиданно и быстро просунул голову под руку своего "сторожа" и завопил дурным голосом:
- Эй, судья! Судья! Смотри, что он со мной делает!
Судья обернулся, увидел нечто, напоминающее прием из греко-римской борьбы, послушно свистнул и... показал на отметку пенальти.
Слезы короля неоднократно видел футбольный и не только футбольный мир. Он чрезвычайно сентиментален, и ему ничего не стоит заплакать. Впервые это случилось сразу же по окончании финального матча на чемпионате мира в Швеции: он рыдал взахлеб на плече счастливо улыбающегося Жильмара. Он плакал, когда стал двукратным чемпионом, он прослезился, выиграв чемпионат мира в третий раз - в Мексике в 1970 году. Забив тысячный гол, он рыдал, пока журналисты и болельщики носили его вокруг поля на плечах. Потом плакал под душем, потом всхлипывал, уже сидя на скамейке и вытираясь.
Конечно же, он ронял скупую мужскую слезу каждый раз, когда прощался с футболом. А этот процесс у него затянулся на долгие годы, превратился в настоящий "крестный путь". В тридцать один год он прощался со сборной: плакал навзрыд. В тридцать четыре - расставался с "Сантосом": рыдал. В тридцать шесть - прощался с "Космосом": лил слезы как ребенок. Скажите, пожалуйста, смог бы кто-нибудь, пусть даже самый толстокожий и крутой мужик, остаться без влаги в глазу, когда стотысячная "Маракана" поднимается в едином порыве и куда-то в небо, к планетам, к созвездию Южного Креста несется громоподобное: "О-стань-ся!!!"
Его дом - его крепость, в которую никому нет доступа. Пеле, всегда деликатный и осторожный, не подпускает пытливых репортеров к своей жизни, протекающей за границами футбольного поля. Незадолго до свадьбы с Розе-Мэри его спросили: "А почему ты, Пеле, раньше не познакомил нас со своей невестой?" "Понимаете, - ответил Пеле, - я не хотел заранее оповещать о нашей помолвке, потому что подумал: а вдруг у нас с Розе-Мэри что-то произойдет? Мы расстанемся. И эта девушка так и останется на всю жизнь с прозвищем Невеста Пеле, как с клеймом. Может быть, это помешало бы ей устроить свою жизнь с кем-то другим..."
Свадьба с Розе-Мэри состоялась в начале 1966 года. Через год появилась дочь Келли-Кристина, потом сын Эдиньо, затем еще одна дочь Дженнифер. Семья эта долгие годы считалась образцово-показательной, и потому известие о начавшемся в 1978 году бракоразводном процессе бразильцы восприняли с таким же изумлением и недоверием, с каким французы услышали бы о падении Эйфелевой башни.
Нужно отдать должное знаменитым супругам: бракоразводный процесс у них тоже оказался образцово-показательным - без битья посуды, без прилюдной стирки белья, без истерик и публичных упреков. Розе-Мэри и дети получили достойную компенсацию, и все завершилось вполне благопристойно и благополучно. Если, конечно, в такой ситуации можно говорить о благополучии.
Король обрел свободу. И сразу же получил высший рейтинг на негласной ярмарке самых завидных женихов. Правда, он постоянно повторял, что не намерен снова вступать в брак. Калейдоскопический хоровод его подруг становился все обильнее. На каждом ежегодном карнавале Бразилия знакомилась с очередной пассией своего кумира, появлявшейся рядом с ним в губернаторской, естественно, ложе. Так продолжалось до тех пор, пока в апреле 1994 года не свершилось неизбежное: пятидесятитрехлетний Король повел-таки под венец тридцатичетырехлетнюю Ассирию Сейшас Лемос, врача-психолога.
Свадьбу сыграли в Ресифи, родном городе Ассирии. Городские власти оперативно осуществили капитальный ремонт улиц, по которым двигался кортеж. Они были заново вымощены, а дома - покрашены. У алтаря жених пролил традиционную скупую мужскую слезу, невеста лучилась счастьем. На празднестве присутствовали не только родственники, но и триста приглашенных со всей страны гостей, которых сто семьдесят полицейских ограждали от сотен тысяч фанатов, бравших штурмом епископальную англиканскую церковь.
Брак с Ассирией обогатил светскую хронику еще одной пикантной деталью, которую с сатанинским упорством принялись перемалывать на великосветских раутах и в пивных барах по всей стране: Ассирия заявила о желании иметь детей от любимого супруга. И причем много! У нее, правда, уже имелась трехлетняя Жемима от первого брака. Но и союз с Пеле должен быть скреплен детьми!
Но тут оказалось, что еще семнадцать лет назад, сразу же после рождения третьего ребенка - младшей дочки Дженнифер - Король сделал себе операцию, которую специалисты именуют резекцией семявыводящих протоков. Это всего лишь надежный метод предупреждения беременности: таким образом Розе-Мэри на финальном отрезке своего супружества была избавлена от лишних хлопот. Так же, как и все последующие подруги Короля. Но вот эта неожиданная просьба Ассирии...
После консультации в одной из лучших клиник США было принято решение об искусственном оплодотворении. Операция прошла успешно, и через положенные девять месяцев Ассирия родила двойню: мальчика и девочку. Все могут Короли!
Решая эту проблему, Король столкнулся с другой, еще более деликатной. У него вдруг обнаружилась... внебрачная дочь. Она появилась на свет в результате быстротечного романа Короля с его домработницей еще в те годы, когда он был холост и только начинал в Сантусе свою футбольную карьеру. Скромная и тихая Анизия Машадо, узнав об огорчительном последствии романа, исчезла из дома Пеле. Он так и не узнал тогда о рождении дочки Сандры Режины. Объявилась она, когда ей было уже далеко за двадцать: семья испытывала трудности, и девушка попыталась уговорить папочку профинансировать ее поступление в институт физкультуры (тоже ведь голос крови!).
Тут Король поступил не по-королевски: категорически отказался признать отцовство. В этом его всячески поощряли адвокаты, напуганные до полусмерти: сколько еще может объявиться самозваных наследниц и наследников? Особенно учитывая бурную молодость и неуемный темперамент Короля...
Дело дошло до суда. Генетический анализ снял все вопросы. Впрочем, и без анализа у каждого, кто видел их рядом в приемной судьи, исчезали все сомнения - так поразительно было внешнее сходство.
Увы, Сандра так и осталась без признания и без отцовской помощи, несмотря на решение суда. Но зато нашла утешение в политике: в Сантусе ее избрали в местное муниципальное собрание.
"И академик, и герой, и мореплаватель, и плотник" - это о нем. (Правда, вместо мореплавателя он стал воздухоплавателем - облетел на самолетах весь мир.) Пожалуй, не осталось такой сферы человеческой деятельности, где он не проявил бы себя. Не зря говорят, что талантливый человек талантлив во всем.
Он музицировал - сочинял и исполнял для друзей милые "музыкиньи", напоминающие настроением наши бардовские песни, а ритмом - классическую "босанову". И даже выпустил пару дисков. Тут нужно отдать ему должное: продемонстрировав завидную способность к объективной самооценке, он понял, что ему не по плечу соперничество с классиками масштабов Тома Жобима или Чико Буарке. И перестал обогащать национальную музыкальную культуру своими шедеврами.
Он не раз снимался в кино, был даже героем телесериала. Однажды - в холостяцкий период между двумя браками - даже умудрился появиться в эротическом фильме. (В свое время Розе-Мэри категорически отвергла поступившее ему приглашение проверить свой талант в нескольких постельных сценах с самой Брижит Бардо.)
Но ярче всего (по крайней мере, не менее ярко, чем на футбольном поле) многогранные и разносторонние таланты Пеле проявились на ниве предпринимательства. Не может не восхищать его виртуозное, выстраданное и отточенное двумя банкротствами умение делать деньги. Умение зарабатывать на всем, что может быть связано с его именем, Пеле довел до подлинного артистизма и поставил на поток. Он пропагандировал все, что душе угодно: магнитофоны "Сони" и банк "Кампина Гранде", мотоциклы "Хонда" и велосипеды "Монарх", дачные домики на пляже Гуаружа под Сан-Пауло и леденцы "Дропс", авиакомпанию "Панамерикен" и витаминный напиток "Таффман", компьютеры "Кобра" и костюмы Пьера Бальмэна (где он даже выступал одно время манекенщиком), банк "Унибанко" и магазины "Дукал", батарейки "Райовак" и авиакомпанию "Вариг", бензоколонки "Шелл" и джинсы собственной марки "Пеле".
Пеле подписывал рекламные контракты с самыми разными фирмами, кроме тех, которые рекламировали спиртные напитки и табачные изделия. Сам он никогда не пил и не курил. Даже сейчас, идя к своему шестидесятилетию, которое он отметит в будущем году, Пеле не позволяет себе никаких излишеств - кроме, может быть, глотка шампанского в рождественский вечер. Этого правила он придерживается с тех пор, как однажды (он тогда еще подрабатывал чистильщиком ботинок, гонял мяч на пустырях Бауру и мечтал о карьере пилота) кто-то из старших приятелей напоил его какой-то отравой. Мальчонку вывернуло наизнанку, и отец - старый, так и не сумевший подняться до высшего дивизиона футболист Дондиньо - провел с Дико (так его звали родители) душеспасительную беседу...
Поначалу Пеле просто продавал свое имя рекламодателям. Однако вскоре сообразил, что следует требовать процент с продаж. Представьте себе, как возросли его доходы, когда он начал получать один процент от экспорта одежды фирмы "Спарта" или пять процентов от продаж футбольных бутс фирмы "Пума"!
Впрочем, во всей этой многолетней рекламной лихорадке у Пеле произошел однажды любопытный и неожиданный сбой. Швейцарская фирма, продающая про всем миру наручные часы знаменитой марки "Буре", решила завоевать и бразильский рынок. С этой целью с Королем был заключен контракт, по которому фирма получила право продавать в Бразилии свою продукцию под именем "Пеле". Вместо "Буре". Но вот беда - швейцарцы не учли одной характернейшей особенности бразильского национального темперамента: легкомысленного, даже наплевательского отношения ко времени. В этой стране ничто не совершается вовремя: ни торжественные акты, ни киносеансы, ни официальные визиты, ни любовные свидания, ни церемонии бракосочетания. Бразильцы никуда не спешат и никогда не приходят минута в минуту. Они не станут делать работу сегодня, если ее можно отложить на завтра, а еще лучше на "потом".
И вот бразилец подходит к прилавку, видит часы марки "Пеле" и, естественно, сразу же соображает: "Стало быть, это - продукция национального производства. И наверняка часики эти будут минут на десять в сутки опаздывать..." И, поразмыслив, отправляется искать другие часы: японские, швейцарские или хотя бы гонконгские. Но только не свои, родимые. Через несколько месяцев швейцарцам пришлось снимать имя "Пеле" и возвращать марку "Буре". Часы стали пользоваться спросом.
К концу своей футбольной карьеры Пеле зарабатывал на контрактах с рекламными фирмами куда больше, чем на футболе. Распрощавшись с большим спортом, он создал собственную рекламно-посредническую фирму, которая не прекращала деятельности даже тогда, когда Пеле года на полтора призвали на государственную службу: президент страны Фернандо Энрике Кардозо пригласил его на пост министра по делам спорта.
В будущем году Королю исполнится шестьдесят. Он по-прежнему в прекрасной физической форме, за последние годы не прибавил в весе ни килограмма, полон сил и энергии. Его бизнес простирается на все континенты, кроме Антарктиды, у него друзья во всех ведущих столицах мира. Он, как и раньше, обаятелен и... недоступен. Он всегда в пути. И всегда окружен агентами службы безопасности. Он - желанный гость на светских раутах и кинопремьерах, в правительственных ложах стадионов и в кварталах бедняков, где в бытность министром он открывал спортивные площадки. Открытая им неподалеку от стадиона "Маракана" спортплощадка помогла снизить уровень преступности в том забытом Богом районе и отвлекла тысячи детишек от наркомании и хулиганства.
Кстати, во время своего последнего визита в Москву в январе 1997 года он пропагандировал кофе марки "Пеле", который, как он нас уверял, является лучшим в мире. Но мы-то хорошо знаем, что лучшей продукцией марки "Пеле" были его легендарные футбольные победы, его знаменитые голы, его триумфы на зеленых полях всех континентов.
Прошло уже больше двадцати лет с тех пор, как он распрощался с футболом, а для нас он по-прежнему - точка отсчета. Болельщики не прекращают дискуссий на вечную тему: появится ли когда-нибудь футболист, который сможет встать рядом с ним. Именно рядом! А не выше! Выше - исключено.