Получить забытый пароль
Энциклопедия / Люди
Изменить категорию | Все статьи категории
ДИРЕКТОРА ШКОЛ.
Школа №1.
ВИЗЕЛЬ АРОН ДАВЫДОВИЧ (из воспоминаний выпускницы 2000г. Левии Лион).
,,Легендарный Директор Первой Школы.
Для многих первая школа ассоциируется с её ДИРЕКТОРОМ.
Визелем Ароном Давыдовичем.
К которому равнодушным не оставался НИКТО!
ЕГО или любили , или ненавидели. Но бесстрастных - не было.
Так всегда бывает , если речь идёт о ЛИЧНОСТИ. ,, (подробно читайте в энциклопедии с-ва 1-ой школы).
Школа №20.
ЗЕЙНАЛОВ ИСФЕНДИЯР КЕОИМОВИЧ (воспоминания выпускника 1987г. Евгения Беткера):
,, Это был директор школы от Бога.Был очень добрым и справедливым человеком!У нас он преподовал немецкий язык. ,,
Умный,добрый и отзывчивый был человек.Свою педагогическую деятельность он начинал в 15-ой школе и был её первым директором.Именно ему я обязан тем.что стал педагогом физики в этой школе.О таких людях не хочется говорить в прошлом.Светлая и вечная ему память!(Из воспоминаний учителя физики 15-ой школы Леонида Абрамовича).
Школа №160.
НИНА КОНСТАНТИНОВНА БЕРЕЗИНА (из воспоминаний выпускника 1954 года Игоря Абросимова).
Нина Константиновна была личностью, весьма характерной для своего времени. В разгар войны стала она директором нашей школы, где преподавала также и историю. Нина Константиновна осталась беспартийной, что среди директоров школ было тогда большой редкостью. Но по властной манере поведения, строгому внешнему виду, по четким и идейно-выдержанным речам, которые произносила, она могла дать сто очков вперед самому правоверному партийцу. Рассказывали, что даже на школьном партийном собрании, где она присутствовала всего лишь как приглашенная, Нина Константиновна подсказывала свои решения и была полной хозяйкой положения.
Сталинская эпоха сформировала особый тип руководителя, которого подчиненные боялись, так как опираясь на свой авторитет и связи, он мог буквально в порошок стреть строптивого сотрудника. Возможности были самые широкие, вплоть до обвинений в антисоветской деятельности с подключением «органов». Ведь любое противодействие можно было представить как саботаж скрытого врага, любую ошибку трактовать как злоумышленное вредительство, а любое неосторожно произнесенное слово расценить как антисоветскую агитацию. Нельзя, конечно, утверждать, что все руководство того времени строилось исключительно на жестоких наказаниях. Однако, личность волевого руководителя, который во имя выполнения задач, поставленных «партией и правительством», мог пойти на самые крутые меры, действовала на окружающих как реальная угроза, заставляя поступать только вполне определенным образом, четко указанным этим руководителем.
Нину Константиновну боялись. Боялись учителя, боялись ученики, боялись даже родители учеников. С первых дней директорства она навела в школе, о которой ходила раньше дурная слава, образцовый порядок. С «неисправимыми» тем или иным образом расставались, вынуждая родителей переводить их в другие школы, учителям, «зараженным неуместным либерализмом», либо просто с прохладцей относившимся к своим обязанностям, предлагали уйти по собственному желанию, чтобы избежать более крупных неприятностей. И через несколько лет школа действительно превратилась в образцовую, куда стремились определить своих детей очень и очень многие. Будучи фанатиком своего дела, проводя в школе все свое время, с раннего утра до позднего вечера, потому что других дел и интересов у этой одинокой бездетной женщины никогда не было, наш директор вызывала у окружающих и чувство уважения. Вот это любопытное сочетание боязни с неподдельным уважением всегда чувствовалось в отношении директора со всеми окружающими, как с учениками, так и с учителями и родителями... Победителя не судят, а школа и на самом деле была совсем неплохой, можно сказть лучшей. Там собрались хорошие учителя и было очень мало ребят, которые не хотели учиться и не старались во всю.
Нина Константиновна или Нинушка, как мы ее между собой называли, была, конечно, даже и по тем временам, школьным руководителем совершенно особенным. Черты, которые формировались и доводились до совершенства сталинской эпохой, проявились у нее особенно ярко, в чистом и неприкрытом виде.
У Ч И Т Е Л Я.
АБРАМОВА РАИСА АШИРОВНА.
Старший преподаватель . Учитель математики школы 15,а затем школы 1.
Родилась 9 октября 1933 года.
Если бы мы имели возможность награждать знаками отличия и присваивать звания за умение быть Человеком и приходить на помощь всегда , не дожидаясь , чтобы тебя поросили об этом, то , безусловно, Диплом с отличием и Золотую медаль получила бы одной из первых Раиса Ашировна Абрамова, учитель математики ..
Это человек , обладающий поистине энциклопедическими знаниями, наделённый недюжинным трудолюбием и ... необычайно скромный.
Человек , которого Бог наградил талантом быть Педагогом и необыкновенной Добротой , безграничным Терпением.
И умением слушать и понимать чужую Боль.
Есть люди , которые если берутся за что - то , то делают это на самом высоком уровне, выкладываясь при этом целиком. Потому что просто не могут и не понимают , как можно иначе.
К этой редкой категории относится Раиса Ашировна.
Она закончила школу с золотой медалью , и поступила в Агу , на физмат , по окончанию которого получила Диплом с Отличием.
А потом уехала по распределению на работу в район.
Затем , вернушившись в Баку , Р.А Абрамова работает в 15 школе до 1970 года .
В 1970 году по приглашению Арона Давыдовича Визеля , директора первой школы , Раиса Ашировна поступает на работу к нам , в нашу школу, где и работает вплоть до отъезда в Израиль в 1990 году.
Каким она была учителем , могут рассказать её ученики , которые даже сейчас , став сами папами и мамами, до сих пор говорят о себе:" Я ученик Раисы Ашировны!" ..
Не употребляя определения " бывший".
Так как нельзя быть бывшим учеником такого Учителя , у которого хочется учится всю жизнь.
Раиса Ашировна умела так объяснить материал , что даже "закоренелый " гуманитарий понимал и был способен даже спустя 10 лет объяснить своему уже отпрыску , что такое дифференциал и как решить систему уравнений.
Потому что Педагогом надо родиться . И этому ни в каком вузе научиться нельзя. Это Дар от Бога !
Дорогая Раиса Ашировна ! Как хочется , чтобы вся сила нашей признательности к Вам перешла в тепло и свет, который окружил бы Вашу жизнь нашей Любовью и Благодарность к Вам !
Долгих Вам лет и огромного здоровья, дорогая Вы наша!
Автор : GR
ГЕРШКОВИЧ СОФЬЯ ГРИГОРЬЕВНА.
Письмо- воспоминание Светланы Алиевой,выпускницы 10-А кл. 102-ой школы (вып.1985г.) о учительнице литературы Софье Григорьевне Гершкович.Очень часто Вас вспоминаю,за Ваши прекрасные уроки литературы и русского языка.
"База",заложенная Вами в нас,здорово выручает нас и сегодня.Большое Вам спасибо.
Всю жизнь буду Вам благодарна за всё,что Вы для нас (своих учеников) делали.
Светлую память о Вас сохраню надолго.(10.09.2004г. г.Баку).
ЮРФЕЛЬД ЛЕОНИД ЭДУАРДОВИЧ.
Преподаватель военного дела и физкультуры, один из любимейших педагогов 6-ой школы.
Очень трудно в двух словах охарактеризовать этого человека.Сын своего
времени,он несколько "старомодно" смотрелся в наши годы.Но если Шильни-
кова была командиром,то Юрфельд был Комиссаром школы,в том понимании
этого слова,которое внедрялось в нас сов.литературой.Для него небыло
оттенков цветов-только черный и белый,ты физкультурник или нет.Не всегда
его методы(зарядка по утрам,бесконечные маршировки,борьба с "американ-
щиной",его "гвардия",о которой уже писалось) были адекватны тому време-
ни,но большинство из них помогало держать стремительно падающую
дисциплину в школе.Его уважали и побаивались его разносов.К нему бежали
поздороваться с другой стороны улицы.Он помнил почти всех своих выпуск-
ников,причем классом:назови одного и он вспоминал почти всех.Теперь,по
прошествии лет,понимаешь,как болела его душа за нас,растущих во время
"застоя",как он пытался противостоять негативным процессам в школе.
Как бы то небыло-"шестая" немыслима без Юрфельда.И он без нее...
Светлая ему память!
МЕЖИБОВСКИЙ ЕФИМ БОРИСОВИЧ
Воспоминания выпускника школы 14 Вальтера Авакова (25 января 2010 г.)
Ефим Борисович у меня никогда не преподавал. Только раз он был у нас на замене по физике в 8 классе. После его урока мне стало понятно, то это абсолютно другой уровень требований к ученикам – намного более «взрослый» и очень серьёзный! Но морально (несмотря на то, что у меня с оценками было всё в порядке) я был вымотан и выжат после этого урока. И я тогда подумал (по-школярски, наверное, малодушно) что в «физический класс» я точно не пойду! Хоть я и был уже «закалённым бойцом» с неприятностями и научился преодолевать учебные проблемы, да и с 4-мя репетиторами пришлось привыкать к другому ритму жизни и большим нагрузкам, но «физический класс» мне представлялся просто каким-то кошмарным «приговором суда» на 2 года! И без амнистии!
Потом, уже учась в параллельном классе, я видел и слышал, какие нагрузки были у ребят в «Б»-классе. И я, где-то радовался за них (кому нужны были именно эти дисциплины: физика, химия, математика), что они резко «прибавили» в своих знаниях и были уже «на голову выше» остальных одноклассников. Но иногда смотреть на них было тяжело, поскольку они испытывали очень большие нагрузки (как в том анекдоте: «Мыши плакали и кололись, но упорно и стойко продолжали есть кактусы!»). С другой стороны я видел, какая интересная и насыщенная у них была учебная (почти научная) жизнь! И это меня тоже радовало. С их уст никогда не сходило имя Ефима Борисовича: они его и боялись, и боготворили, и благоговели перед ним одновременно! Он был для них «ихним всё!» Вся их жизнь (успехи, достижения, а также падения и поражения) была овеяна его именем, его делами и его «колкими словечками»! Они просто жили под его моральным и интеллектуальным протекторатом! «Физический класс» в нашей школе всегда ассоциировался исключительно с именем Ефима Борисовича! «Физический класс» был ярчайшим явлением в жизни нашей школы. И это, в первую очередь, личное достижение такого замечательного преподавателя и неординарного человека, каким был Ефим Борисович!
Когда мы с сестрой не поступили в Москве и приехали обратно в Баку и уже работали, то осенью 1981 года, я как-то возвращался с работы и мы с Ефимом Борисовичем столкнулись у нашего дома. Несмотря на то, что мы никогда на разговаривали (кроме учтивых в школе «здрасте-досвидания»), он остановил меня и сам (!!!) стал расспрашивать, как мы ездили в Москву, как поступали, что сдавали, почему не получилось. Для меня это было всё равно, как если известный всем «небожитель» уделил мне своё драгоценное время и мне, недостойному, уделил свое внимание (я ведь не потупил и не оправдал возлагаемых на меня надежд, а значит, не имел права отнимать время у ТАКОГО ЧЕЛОВЕКА!). Он был, как всегда сдержан на проявление эмоций, но точность (и для меня болезненность) вопросов, которые он задавал, говорила о том, что он искренне интересуется моими делами и ему действительно интересно знать – а почему такие «не последние ученики нашей школы», как мы с сестрой, проигнорировали возможность повысить свой уровень в его классе и пошли своей дорогой в старших классах, хотя и собирались «покорять Олимп» (поступать в Москве).
Хорошая у нас тогда получилась беседа. И главное, что он говорил со мной не как учитель с учеником, а «на равных», что еще больше вгоняло меня в смущение и уважительный трепет. На его вопрос я смог ответить только скромной фразой: «Хотели попробовать свои силы». Хотя в голове пронеслось в этот момент столько разных ответов… На что Ефим Борисович также спокойно спросил: «А не слишком ли накладная проба сил получилась, и для Вас с сестрой и для Ваших родителей?» И он был прав. Мне тогда нечего было ему ответить – я был готов разрыдаться от абсолютно правильного, прямого и потому очень болезненного вопроса. Видя мое состояние и что его вопросы вызвали у меня снова весь пласт воспоминаний о летнем поступлении и нахлынувшие на меня грустные мысли, Ефим Борисович сказал простую фразу: «А мои почти все поступили!» И мы оба в этот момент поняли, что под словом «мои» он имел ввиду свой «Б»-класс 1981 года выпуска. Так он на самом деле относился к своим воспитанникам - держал в «черном теле», а сам за всех очень переживал и гордился их успехами! Он мне тогда сказал одну замечательную фразу: «Ваши неудачи - это наши неудачи, как учителей, а Ваши достижения – это и наши победы, как Ваших учителей! Помни об этом!»
Его слова я запомнил на всю жизнь! Всё, что я потом в жизни делал, чтобы поступить и получить хорошее образование, было направлено не только на то, чтобы оправдать усилия моих родителей, но также и для того, чтобы не уронить высокий статус учителей нашей школы! И несмотря на то, что Ефим Борисович у меня не преподавал, своими знаниями, умением учиться и преодолевать трудности я всегда буду обязан именно таким учителям, как он! Светлая ему память!
Продолжение следует...Присылайте Ваши воспоминания.
Наши учителя.
1.9.1941ДИРЕКТОРА ШКОЛ.
Школа №1.
ВИЗЕЛЬ АРОН ДАВЫДОВИЧ (из воспоминаний выпускницы 2000г. Левии Лион).
,,Легендарный Директор Первой Школы.
Для многих первая школа ассоциируется с её ДИРЕКТОРОМ.
Визелем Ароном Давыдовичем.
К которому равнодушным не оставался НИКТО!
ЕГО или любили , или ненавидели. Но бесстрастных - не было.
Так всегда бывает , если речь идёт о ЛИЧНОСТИ. ,, (подробно читайте в энциклопедии с-ва 1-ой школы).
Школа №20.
ЗЕЙНАЛОВ ИСФЕНДИЯР КЕОИМОВИЧ (воспоминания выпускника 1987г. Евгения Беткера):
,, Это был директор школы от Бога.Был очень добрым и справедливым человеком!У нас он преподовал немецкий язык. ,,
Умный,добрый и отзывчивый был человек.Свою педагогическую деятельность он начинал в 15-ой школе и был её первым директором.Именно ему я обязан тем.что стал педагогом физики в этой школе.О таких людях не хочется говорить в прошлом.Светлая и вечная ему память!(Из воспоминаний учителя физики 15-ой школы Леонида Абрамовича).
Школа №160.
НИНА КОНСТАНТИНОВНА БЕРЕЗИНА (из воспоминаний выпускника 1954 года Игоря Абросимова).
Нина Константиновна была личностью, весьма характерной для своего времени. В разгар войны стала она директором нашей школы, где преподавала также и историю. Нина Константиновна осталась беспартийной, что среди директоров школ было тогда большой редкостью. Но по властной манере поведения, строгому внешнему виду, по четким и идейно-выдержанным речам, которые произносила, она могла дать сто очков вперед самому правоверному партийцу. Рассказывали, что даже на школьном партийном собрании, где она присутствовала всего лишь как приглашенная, Нина Константиновна подсказывала свои решения и была полной хозяйкой положения.
Сталинская эпоха сформировала особый тип руководителя, которого подчиненные боялись, так как опираясь на свой авторитет и связи, он мог буквально в порошок стреть строптивого сотрудника. Возможности были самые широкие, вплоть до обвинений в антисоветской деятельности с подключением «органов». Ведь любое противодействие можно было представить как саботаж скрытого врага, любую ошибку трактовать как злоумышленное вредительство, а любое неосторожно произнесенное слово расценить как антисоветскую агитацию. Нельзя, конечно, утверждать, что все руководство того времени строилось исключительно на жестоких наказаниях. Однако, личность волевого руководителя, который во имя выполнения задач, поставленных «партией и правительством», мог пойти на самые крутые меры, действовала на окружающих как реальная угроза, заставляя поступать только вполне определенным образом, четко указанным этим руководителем.
Нину Константиновну боялись. Боялись учителя, боялись ученики, боялись даже родители учеников. С первых дней директорства она навела в школе, о которой ходила раньше дурная слава, образцовый порядок. С «неисправимыми» тем или иным образом расставались, вынуждая родителей переводить их в другие школы, учителям, «зараженным неуместным либерализмом», либо просто с прохладцей относившимся к своим обязанностям, предлагали уйти по собственному желанию, чтобы избежать более крупных неприятностей. И через несколько лет школа действительно превратилась в образцовую, куда стремились определить своих детей очень и очень многие. Будучи фанатиком своего дела, проводя в школе все свое время, с раннего утра до позднего вечера, потому что других дел и интересов у этой одинокой бездетной женщины никогда не было, наш директор вызывала у окружающих и чувство уважения. Вот это любопытное сочетание боязни с неподдельным уважением всегда чувствовалось в отношении директора со всеми окружающими, как с учениками, так и с учителями и родителями... Победителя не судят, а школа и на самом деле была совсем неплохой, можно сказть лучшей. Там собрались хорошие учителя и было очень мало ребят, которые не хотели учиться и не старались во всю.
Нина Константиновна или Нинушка, как мы ее между собой называли, была, конечно, даже и по тем временам, школьным руководителем совершенно особенным. Черты, которые формировались и доводились до совершенства сталинской эпохой, проявились у нее особенно ярко, в чистом и неприкрытом виде.
У Ч И Т Е Л Я.
АБРАМОВА РАИСА АШИРОВНА.
Старший преподаватель . Учитель математики школы 15,а затем школы 1.
Родилась 9 октября 1933 года.
Если бы мы имели возможность награждать знаками отличия и присваивать звания за умение быть Человеком и приходить на помощь всегда , не дожидаясь , чтобы тебя поросили об этом, то , безусловно, Диплом с отличием и Золотую медаль получила бы одной из первых Раиса Ашировна Абрамова, учитель математики ..
Это человек , обладающий поистине энциклопедическими знаниями, наделённый недюжинным трудолюбием и ... необычайно скромный.
Человек , которого Бог наградил талантом быть Педагогом и необыкновенной Добротой , безграничным Терпением.
И умением слушать и понимать чужую Боль.
Есть люди , которые если берутся за что - то , то делают это на самом высоком уровне, выкладываясь при этом целиком. Потому что просто не могут и не понимают , как можно иначе.
К этой редкой категории относится Раиса Ашировна.
Она закончила школу с золотой медалью , и поступила в Агу , на физмат , по окончанию которого получила Диплом с Отличием.
А потом уехала по распределению на работу в район.
Затем , вернушившись в Баку , Р.А Абрамова работает в 15 школе до 1970 года .
В 1970 году по приглашению Арона Давыдовича Визеля , директора первой школы , Раиса Ашировна поступает на работу к нам , в нашу школу, где и работает вплоть до отъезда в Израиль в 1990 году.
Каким она была учителем , могут рассказать её ученики , которые даже сейчас , став сами папами и мамами, до сих пор говорят о себе:" Я ученик Раисы Ашировны!" ..
Не употребляя определения " бывший".
Так как нельзя быть бывшим учеником такого Учителя , у которого хочется учится всю жизнь.
Раиса Ашировна умела так объяснить материал , что даже "закоренелый " гуманитарий понимал и был способен даже спустя 10 лет объяснить своему уже отпрыску , что такое дифференциал и как решить систему уравнений.
Потому что Педагогом надо родиться . И этому ни в каком вузе научиться нельзя. Это Дар от Бога !
Дорогая Раиса Ашировна ! Как хочется , чтобы вся сила нашей признательности к Вам перешла в тепло и свет, который окружил бы Вашу жизнь нашей Любовью и Благодарность к Вам !
Долгих Вам лет и огромного здоровья, дорогая Вы наша!
Автор : GR
ГЕРШКОВИЧ СОФЬЯ ГРИГОРЬЕВНА.
Письмо- воспоминание Светланы Алиевой,выпускницы 10-А кл. 102-ой школы (вып.1985г.) о учительнице литературы Софье Григорьевне Гершкович.Очень часто Вас вспоминаю,за Ваши прекрасные уроки литературы и русского языка.
"База",заложенная Вами в нас,здорово выручает нас и сегодня.Большое Вам спасибо.
Всю жизнь буду Вам благодарна за всё,что Вы для нас (своих учеников) делали.
Светлую память о Вас сохраню надолго.(10.09.2004г. г.Баку).
ЮРФЕЛЬД ЛЕОНИД ЭДУАРДОВИЧ.
Преподаватель военного дела и физкультуры, один из любимейших педагогов 6-ой школы.
Очень трудно в двух словах охарактеризовать этого человека.Сын своего
времени,он несколько "старомодно" смотрелся в наши годы.Но если Шильни-
кова была командиром,то Юрфельд был Комиссаром школы,в том понимании
этого слова,которое внедрялось в нас сов.литературой.Для него небыло
оттенков цветов-только черный и белый,ты физкультурник или нет.Не всегда
его методы(зарядка по утрам,бесконечные маршировки,борьба с "американ-
щиной",его "гвардия",о которой уже писалось) были адекватны тому време-
ни,но большинство из них помогало держать стремительно падающую
дисциплину в школе.Его уважали и побаивались его разносов.К нему бежали
поздороваться с другой стороны улицы.Он помнил почти всех своих выпуск-
ников,причем классом:назови одного и он вспоминал почти всех.Теперь,по
прошествии лет,понимаешь,как болела его душа за нас,растущих во время
"застоя",как он пытался противостоять негативным процессам в школе.
Как бы то небыло-"шестая" немыслима без Юрфельда.И он без нее...
Светлая ему память!
МЕЖИБОВСКИЙ ЕФИМ БОРИСОВИЧ
Воспоминания выпускника школы 14 Вальтера Авакова (25 января 2010 г.)
Ефим Борисович у меня никогда не преподавал. Только раз он был у нас на замене по физике в 8 классе. После его урока мне стало понятно, то это абсолютно другой уровень требований к ученикам – намного более «взрослый» и очень серьёзный! Но морально (несмотря на то, что у меня с оценками было всё в порядке) я был вымотан и выжат после этого урока. И я тогда подумал (по-школярски, наверное, малодушно) что в «физический класс» я точно не пойду! Хоть я и был уже «закалённым бойцом» с неприятностями и научился преодолевать учебные проблемы, да и с 4-мя репетиторами пришлось привыкать к другому ритму жизни и большим нагрузкам, но «физический класс» мне представлялся просто каким-то кошмарным «приговором суда» на 2 года! И без амнистии!
Потом, уже учась в параллельном классе, я видел и слышал, какие нагрузки были у ребят в «Б»-классе. И я, где-то радовался за них (кому нужны были именно эти дисциплины: физика, химия, математика), что они резко «прибавили» в своих знаниях и были уже «на голову выше» остальных одноклассников. Но иногда смотреть на них было тяжело, поскольку они испытывали очень большие нагрузки (как в том анекдоте: «Мыши плакали и кололись, но упорно и стойко продолжали есть кактусы!»). С другой стороны я видел, какая интересная и насыщенная у них была учебная (почти научная) жизнь! И это меня тоже радовало. С их уст никогда не сходило имя Ефима Борисовича: они его и боялись, и боготворили, и благоговели перед ним одновременно! Он был для них «ихним всё!» Вся их жизнь (успехи, достижения, а также падения и поражения) была овеяна его именем, его делами и его «колкими словечками»! Они просто жили под его моральным и интеллектуальным протекторатом! «Физический класс» в нашей школе всегда ассоциировался исключительно с именем Ефима Борисовича! «Физический класс» был ярчайшим явлением в жизни нашей школы. И это, в первую очередь, личное достижение такого замечательного преподавателя и неординарного человека, каким был Ефим Борисович!
Когда мы с сестрой не поступили в Москве и приехали обратно в Баку и уже работали, то осенью 1981 года, я как-то возвращался с работы и мы с Ефимом Борисовичем столкнулись у нашего дома. Несмотря на то, что мы никогда на разговаривали (кроме учтивых в школе «здрасте-досвидания»), он остановил меня и сам (!!!) стал расспрашивать, как мы ездили в Москву, как поступали, что сдавали, почему не получилось. Для меня это было всё равно, как если известный всем «небожитель» уделил мне своё драгоценное время и мне, недостойному, уделил свое внимание (я ведь не потупил и не оправдал возлагаемых на меня надежд, а значит, не имел права отнимать время у ТАКОГО ЧЕЛОВЕКА!). Он был, как всегда сдержан на проявление эмоций, но точность (и для меня болезненность) вопросов, которые он задавал, говорила о том, что он искренне интересуется моими делами и ему действительно интересно знать – а почему такие «не последние ученики нашей школы», как мы с сестрой, проигнорировали возможность повысить свой уровень в его классе и пошли своей дорогой в старших классах, хотя и собирались «покорять Олимп» (поступать в Москве).
Хорошая у нас тогда получилась беседа. И главное, что он говорил со мной не как учитель с учеником, а «на равных», что еще больше вгоняло меня в смущение и уважительный трепет. На его вопрос я смог ответить только скромной фразой: «Хотели попробовать свои силы». Хотя в голове пронеслось в этот момент столько разных ответов… На что Ефим Борисович также спокойно спросил: «А не слишком ли накладная проба сил получилась, и для Вас с сестрой и для Ваших родителей?» И он был прав. Мне тогда нечего было ему ответить – я был готов разрыдаться от абсолютно правильного, прямого и потому очень болезненного вопроса. Видя мое состояние и что его вопросы вызвали у меня снова весь пласт воспоминаний о летнем поступлении и нахлынувшие на меня грустные мысли, Ефим Борисович сказал простую фразу: «А мои почти все поступили!» И мы оба в этот момент поняли, что под словом «мои» он имел ввиду свой «Б»-класс 1981 года выпуска. Так он на самом деле относился к своим воспитанникам - держал в «черном теле», а сам за всех очень переживал и гордился их успехами! Он мне тогда сказал одну замечательную фразу: «Ваши неудачи - это наши неудачи, как учителей, а Ваши достижения – это и наши победы, как Ваших учителей! Помни об этом!»
Его слова я запомнил на всю жизнь! Всё, что я потом в жизни делал, чтобы поступить и получить хорошее образование, было направлено не только на то, чтобы оправдать усилия моих родителей, но также и для того, чтобы не уронить высокий статус учителей нашей школы! И несмотря на то, что Ефим Борисович у меня не преподавал, своими знаниями, умением учиться и преодолевать трудности я всегда буду обязан именно таким учителям, как он! Светлая ему память!
Продолжение следует...Присылайте Ваши воспоминания.
