Получить забытый пароль
Энциклопедия / История
Изменить категорию | Все статьи категории
В дореволюционной России Нобели были одной из самых известных фамилий, особенно в промышленных и финансовых кругах. Были нобелевские улицы, нобелевские больницы, нобелевские дома рабочих. Пароходы и нефтеналивные суда бороздили Каспийское море и Волгу, на их бортах была надпись «Товарищество Бр. НОБЕЛЬ». Такая же надпись присутствовала на тысячах нефтеналивных емкостей нобелевских складов и железнодорожных цистерн с нефтью и нефтепродуктами во многих уголках России. После 1917 г. имя Нобелей было вычеркнуто из истории российского предпринимательства и промышленности, память об их многочисленных деяниях на пользу и величие России в течение 80 лет старательно стиралась, и даже известные историки российской нефтяной промышленности (С.Лисичкин, С.Сергиенко и др.), объективности ради вынужденные поминать о достижениях Нобелей в бурении и добыче нефти, в ее транспорте и хранении, в нефтепереработке и кораблестроении, иначе как эксплуататорами их не называли. К чести современных исследователей надо сказать, что И.Дьяконова, А.Матвейчук, по крупицам восстанавливают истину и справедливость по отношению к Нобелям, к их доброму имени.
Кто же такие Нобели?
Отец семейства - Эммануил – шведский предприниматель - потерял все свое состояние: налаженный бизнес, первый в Швеции каучуковый завод, крепкие связи и репутацию надежного коммерсанта, - все это безвозвратно пропало, когда от случайной искры загорелся двухэтажный особняк Нобелей на тихой стокгольмской улице. В огне погибли деньги, облигации, бесчисленные патенты. Эммануил Нобель с женой и тремя сыновьями остался на улице, имущество пришлось спешно распродать. Дело всей жизни превратилось в прах в самом буквальном смысле. Впереди замаячила угроза долговой ямы, и Нобель принял решение: попытать счастья в России. Жену с детьми он оставил в Стокгольме, пообещав вызвать к себе, как только наладятся дела. На те скудные средства, которые удалось занять у друзей и родственников, Анриетта открыла маленькую зеленную лавку, и, чтобы хоть как-то свести концы с концами, два старших сына, Людвиг и Рудольф, торговали на углу спичками, словно герои сказок Андерсена. Альфреду к тому времени едва исполнился год - тридцать лет спустя он уверял, что помнит пожар в самых мельчайших подробностях: гудящее пламя, оранжевые искры и отец, которого удерживают два дюжих пожарных, чтобы он не ринулся в огонь.
Глава семьи - Эммануил(1801-1872) появился в России в 1837 г. Он основал в Петербурге машиностроительный завод, работавший по заказам морского и военного ведомств.
Через несколько лет Эммануил полностью рассчитался со всеми кредиторами, приобрел особняк в центре Петербурга и вызвал к себе семью. России пригодилось все: и разработанная им система водяного отопления, и опыт в станкостроении, и главное его изобретение - "заряд пороха, помещенный в металлический корпус", или попросту мина. Он изобрел подводные мины и попутно основал в Питере механический завод, наладил выпуск шпал, ружей и кораблей с паровым двигателем. Нобеля даже наградили специальной Императорской золотой медалью за "старания и дух взаимопомощи".
В 1842 г. в Россию приезжает вся семья - жена Э. Нобеля Каролина Анриетта Альсель (1803-1889) и три их сына: Роберт (1829-1896), Людвиг (1831-1888) и Альфред Бернхард (1833-1896). Четвертый сын, Эмиль-Оскар, родился в России в 1843 г., в 1859 г. вместе с родителями уехал в Швецию, а в 1864 г. погиб во время взрыва на Геленборгском заводе взрывчатых веществ, принадлежащем отцу и брату Альфреду. Людвиг и Роберт остались в России, с этого времени образуется российская ветвь династии Нобелей, главой которой стал Людвиг Нобель. Роберт же во всех начинаниях и делах своего брата всегда был его верным и надежным помощником. Братья арендовали завод «ИМЕРВУД» на Выборгской стороне. Людвиг, к этому времени (1862) уже блестящий инженер, конструктор станков и механизмов, управляя этим заводом,
впоследствии превратил преуспевающее предприятие в знаменитый «Русский Дизель». Невероятное трудолюбие Л. Нобеля, к тому же свободно владеющего русским, английским, французским, немецким и, конечно же, шведским языками, постоянная тяга к изобретательству, порядочность и культура предпринимателя, самодисциплина и умение обращаться с трудовым людом, оказание ему всемерной помощи сделали его уважаемым человеком во всех слоях русского общества. Велики заслуги Л. Нобеля и в развитии ружейного производства. Ему принадлежит идея создания «магазинных обойм», получившая свое воплощение в системах Ли, Манлихера и др. Взяв в 1870 г. в аренду оружейный завод в Ижевске, Людвиг с Робертом и своим другом, полковником артиллерийской службы Петром Александровичем Бильдерлингом обязались в течение семи лет поставить русской армии 200 тыс. ружей. Они переоснастили Ижевский оружейный завод новейшими по тому времени станками и оборудованием, в большинстве своем сконструированными Л. Нобелем. Производство специальной стали для стволов было налажено в России впервые. Вскоре это дало свои результаты. Было выпущено около 500 тыс. ружей, почти в 2,5 раза больше первоначального заказа, что позволило перевооружить всю русскую армию. За заслуги, содействие и особые труды по устройству в Ижевском оружейном заводе технической части, как было отмечено в наградном листе, в 1875 г. был награжден Русским правительством орденом Святой Анны 2-й степени.
Братья создали крупнейшую нефтефирму в России, которая с 1879 года стала называться "Товарищество братьев Нобель", сокращенно "Бранобель".
«Товарищество Бранобель» было одним из первых процветающих предприятий России, где установились цивилизованные отношения между хозяевами и их работниками. В «нефтяной империи» Нобелей работало около 30 тыс. человек. Одним из основных принципов Нобелей было стремление связать интересы служащих Товарищества с успехом самого предприятия. Для этого, в частности, Товарищество стремилось решать и бытовые проблемы. В отличие от многих нефтепромышленников, Нобели первыми ввели на своих заводах и промыслах 10-часовой (вместо 14-часового) рабочий день. Для рабочих и техников строились целые жилые городки с квартирами для семейных и казарменными помещениями для холостяков. В Баку для рабочих-мусульман выделяли специальные помещения, где они могли бы совершать религиозные обряды. Для старших служащих Бакинского управления Людвиг Нобель построил за Черным Городом особый поселок, получивший название Villa Petrolea. Там же был разбит роскошный парк с цветником и оранжереей. В селении Бузовны на Апшероне Товарищество имело свой дачный поселок, где сотрудники отдыхали во время отпусков. Та же идея с «городками» была реализована в других местах. Во всех «городках» строились бани, столовые, хлебопекарни, больницы, аптеки, службы санитарного надзора, начальные школы для детей рабочих (Баку). Нобели тщательно готовили рабочие кадры для своих предприятий и не скупились на подобные расходы, заведомо зная, что и отдача будет высокой и эффективной. Кроме бакинских заводов, «Товарищество Бранобель» приобрело еще два завода за пределами Апшерона.
Техническое перевооружение и социальные новшества Товарищества позволили уже в 1916 г., по сравнению с 1911 г., увеличить производство керосина в 3 раза, минеральных масел - в 6 раз и т. д. Особую дань следует отдать строительству железнодорожной ветки от Константиновско-го завода до станции Чебаково, позволившей снабжать завод нефтью непрерывно круглый год. Много позднее, в годы Великой Отечественной войны, эшелоны стратегических нефтепродуктов уходили с завода в Москву, Сталинград, на Курскую дугу по железной дороге, построенной Нобелями.
Рудольф Дизель создал двигатель внутреннего сгорания, названный его именем, а уже в 1899 г. Э.Л. Нобель приобретает право на исключительное пользование в России патентом на двигатель Дизеля. Двигатели стали производить в С.-Петербурге на заводе «Людвиг Нобель» (будущий «Русский Дизель») и оснащать ими наливные суда Нобелей. В 1903 г. для перевозки нефтяных грузов от Лахты по Ладожскому озеру, по Неве до С.-Петербурга и далее - по Мариинской системе до Рыбинска были построены первые наливные теплоходы «Сармат» и «Вандал» емкостью по 50 тыс. пудов (около 5000 т.). С появлением флота наливных судов цена керосина в России упала с 2 руб. (1877) до 25 коп. (1885) за фунт
В дизельных двигателях использовали соляр, вырабатываемый на нефтеперегонных заводах «Т-ва Бранобель». Благодаря своему наливному флоту Товарищество расширило экспорт российских нефтепродуктов, поставляя их не только в Европу, но и в Индию, Китай и другие страны.
Немалые успехи были достигнуты Нобелями и в области переработки нефти. Начало было положено в 1876 г. с приобретения Р. Нобелем небольшого керосинового заводика и производства исключительно керосина.
К 1910 г. «Т-во Бранобель» владело в Баку 13-ю заводами, из которых 6 являлись нефтеперегонными (производство бензина, керосина, соляра, смазочных масел, парафина и т.д.) и 7 - вспомогательных (производство соды и серной кислоты для очистки нефтепродуктов, регенерация кислого гудрона и щелочных отбросов, химико-техническая лаборатория, газовый и механический заводы и др.).
Товарищество постоянно улучшало технологию производства нефтепродуктов. В 1883 г. на керосиновом заводе была установлена кубовая батарея (известная под названием «Нобелевская батарея») для непрерывной перегонки нефти, сконструированная В.Г. Шуховым и И.И. Елиным. В Прикаспии братья вели разведку, бурили скважины, добывали "щедрый дар Аллаха", перерабатывали его и доставляли потребителям в Россию и за рубеж. Все делалось на самом высоком уровне, вровень с самыми передовыми американскими фирмами.
Альфред Нобель непосредственно не занимался делами Товарищества. Занимаясь начинкой для мин и изобретя динамит, он провел успешные минные испытания в С.-Петербурге, но бюрократическая возня с выдачей патента на изобретение вынудила его навсегда уехать (1863) из России в Стокгольм к отцу. Здесь он получил патент и деньги для дальнейших исследований, часть которых и внес позднее как свой пай в кассу Товарищества. В 1880 г. тяжело больной Роберт также вернулся в Швецию, и все бразды правления Товариществом полностью перешли к Людвигу, являвшемуся первым председателем правления Товарищества вплоть до своей смерти в 1888 г. Преемником стал его сын Эммануил Людвигович, который возглавлял Товарищество вплоть до 1918 г., когда он вынужден был покинуть Россию по политическим соображениям.
Сегодня нет на земле образованного человека, не знающего о феномене XX века - Нобелевской премии. Как известно, завещание о необходимости ее создания было написано в 1895 г. Альфредом Нобелем. К концу жизни он обладал огромным состоянием, изрядную часть которого составлял его пай в капиталах «Товарищества Бранобель». Когда завещание было вскрыто и начал работать Нобелевский комитет, в его адрес Товарищество перевело общую сумму стоимостного имущества А. Нобеля в России, которая составила 5,23 млн. шведских крон, не считая российских ценных бумаг на сумму 1,69 млн. шведских крон, хранившихся в германских банках. Недаром одна из статей об А. Нобеле называется «Нобелевская премия «забила» из нефтяного фонтана».
«Все мое движимое и недвижимое имущество, - писал Нобель в завещании, - должно быть обращено моими душеприказчиками в ликвидные ценности, а собранный таким образом капитал помещен в надежный банк. Эти средства должны принадлежать фонду, который ежегодно будет вручать доходы
от них в виде премий тем, кто за прошедший год внес наиболее существенный вклад в науку, литературу или дело мира и чья деятельность принесла наибольшую пользу человечеству". Сумму дохода следовало разделить на пять частей, и каждую из них в виде премии ежегодно присуждать лучшим ученым в области физики, химии, медицины и литературы, а также самым выдающимся миротворцам. Соискателем премии, которую скоро весь мир станет называть Нобелевской, мог стать любой - национальная или расовая принадлежность документом не оговаривалась. В прилагающейся справке по самым скромным подсчетам стоимость имущества Нобеля оценивалась в 33233792 шведские кроны (около шестидесяти двух миллионов фунтов стерлингов по нынешнему курсу), и все эти деньги поступали на создание фонда! Наследникам оставалась дырка от бублика - примерно два миллиона на всех. Сущие пустяки, учитывая количество претендентов: родственники, слуги, бывшие любовницы, наконец.
Опытный нотариус чувствовал, что проблемы только начинаются, - и не ошибся. После оглашения завещания разразился скандал. Часть наследников выразили протест, а газеты обвинили Нобеля в отсутствии патриотизма - как можно было пренебречь интересами страны и собственной семьи в угоду сомнительным идеям пацифизма! Даже шведский король Оскар II, явно раздраженный тем, что гигантское состояние так глупо пропало, публично заявил, что на Нобеля повлияли "эти фанатики мира", - конечно, было б куда лучше, если бы знаменитые оружейные заводы достались шведскому правительству. Но главная сложность заключалась в том, что имущество Альфреда было разбросано по всему миру: особняк в Ницце, дом в Париже, бесчисленные мастерские, фабрики и лаборатории в Финляндии, России, Германии, Италии, Англии.
К хору возмущенных голосов неожиданно присоединились и ученые: известный венский математик выступил с гневной речью, вопрошая, отчего в список Нобеля не попала его наука, и требовал внести в завещание необходимые изменения, с тем, чтобы коллеги тоже могли получать премии. Исключение математики и впрямь выглядело странным... но только не для тех, кому была известна давняя любовная история, навсегда разбившая сердце Альфреда Нобеля.
Альфред приехал в Северную Пальмиру вместе с отцом, Анна Дезри родилась здесь - ее отца, известного датского судопромышленника, некогда пригласил на службу сам Петр I. Невысокая, грациозная, живая - когда Альфред впервые увидел Анну, ему показалось, что все любовные стихи были написаны о ней, только о ней. Петрарка, Шелли, Гёте - потрепанные книжки, которые он брал с собой в каждую поездку, теперь казались ненужными, ведь рядом есть та, очарование которой не в силах выразить самые восторженные сонеты. Анна, впрочем, к кавалеру подобных чувств не питала - Альфред совсем не походил на байронического красавца из ее снов. Он, конечно, очаровательный меланхолик и чудесно читает стихи, но, право, тщедушность и бледность хороши до известных пределов. (Альфред и впрямь не отличался здоровьем - чахоточный цвет лица он имел от природы, и белилами, подобно записным модникам, ему пользоваться не приходилось.) Но с другой стороны, он был прекрасным собеседником - в свое время папа решил, что лучшее образование для сына - длительное путешествие, и в свои семнадцать Альфред уже объездил всю Европу и даже побывал в Америке
На статного красавца Франца Лемаржа Альфред сначала не обратил внимания - в доме графини бывало много народа. Но, увидев, какие взгляды бросает на него Анна, не на шутку заволновался. Франц сыпал любезностями и пересказывал последние сплетни австрийского двора - его отец служил там, пока его не направили в Петербург по дипломатической линии. Альфред ненавидел таких выскочек всем сердцем - известно, как эти великосветские хлыщи умеют задурить мозги неопытным девушкам.
Все решилось на день ангела. Лемарж был в ударе: сыпал остротами, танцевал, пил шампанское. На Альфреда же накатила одна из его обычных депрессий - та темная волна, за которой уже не различаешь людей и предметы и хочется сесть в угол, сжаться и замереть навсегда. Но безжалостная судьба подготовила ему еще одно испытание: Лемаржу вдруг захотелось поближе познакомиться с застенчивым соперником. "Как вы относитесь к математике? - спросил он, подходя с бокалом шампанского. - Не правда ли, в естественных науках должен теперь разбираться каждый мужчина?" Альфред заметно напрягся и гордо ответил, что его отец - известный естествоиспытатель и промышленник, а сам он изучал указанные науки у лучших учителей. "О, неужели? - притворно удивился Франц. - Так, может быть, вы сможете решить вот это?" - он набросал на салфетке какую-то формулу. Нобель неуклюжим движением подвинул салфетку к себе: в голове прыгали формулы, квадратные корни, но задача никак не решалась. Вдоволь насладившись смятением Альфреда, Лемарж несколькими легкими росчерками завершил построение. "В этом нет ничего удивительного, и мсье Нобелю нечего стесняться, - объявил он окружающим. - Я ведь собираюсь поступать в университет по математическому разряду, зато из Альфреда, полагаю, выйдет замечательный литератор".
После громкой свадьбы Анны Дезри и Франца Лемаржа на "Литейных заводах и в металлургических цехах Нобеля" царил переполох: хозяин, всегда такой пунктуальный и въедливый, не появлялся уже неделю, и даже теперь, на регулярном собрании управляющих, его кресло пустовало... Эммануэлю было не до них: он сидел в комнате сына и читал записку, которую Альфред написал, едва оправившись от болезни. "С этого дня, - почерк был еще нечетким, строчки прыгали, - я больше не нуждаюсь в удовольствиях толпы и начинаю изучать великую книгу природы, чтобы понять то, что в ней написано, и извлечь из нее средство, которое могло бы излечить мою боль". Сам Альфред, завернувшись в одеяло, молча наблюдал за реакцией отца. Эммануэль дочитал до конца, помолчал и рубанул ладонью воздух:
То есть ты хочешь доказать этому паркетному прыщу, что он и мизинца твоего не стоит?" - в юности Нобель-старший служил матросом. Альфред кивнул: "Стать изобретателем. Самым знаменитым. Обойти всех в естественных науках. Чтобы обо мне узнал весь мир". И чуть тише добавил: "И тогда она раскается, но будет поздно".
Битва началась. Отец нанял Альфреду лучших преподавателей по физике и химии, и сын занимался так усердно, что учителя только диву давались. Альфред ездил на стажировки к знаменитым европейским профессорам и вскоре стал отменным химиком. Эммануил делился с ним самым сокровенным: "Заменитель пороха - вот идея, которая может принести миллионы. Порох дорог, неудобен, легко намокает. Тот, кто придумает, чем его заменить, прославит себя на века. Уже есть интересные наработки - слышал ли ты про нитроглицерин?" Разумеется, Альфред слышал. Обычная история - кто-то случайно подогрел смесь серной и азотной кислот, и пробирка взорвалась. Потом другой чудак - Асканио Собреро из Италии - добавил в эту же смесь немного глицерина, назвал вещество нитроглицерином и теперь сам не знает, что с ним делать. Почему Господь посылает великие идеи таким идиотам? Ведь это и есть тот самый заменитель пороха, нужно только поэкспериментировать с пропорциями - и проблема решена. А Собреро не нашел ничего лучше, как прописывать нитроглицерин сердечникам - "патентованное средство, по две капли на стакан воды для облегчения приступов". Что ж, сам виноват, когда Нобель доведет до конца свои опыты, про Собреро уже никто не вспомнит.
"Это мое новое изобретение - нитроглицерин Нобеля! - гордо объявил Альфред братьям, стоявшим чуть поодаль. - Он был в маленькой пробирке, а порох - в большой. Поджигаешь, и... бу-ум! - Альфред довольно поглядывал на Рудольфа и Людвига. - Я уже послал заявку в патентное бюро". Имя Асканио Собреро в заявке не упоминалось. О новом "нитроглицерине Нобеля" действительно заговорил весь свет. Фабрики по его производству открывались повсюду
Альфред заперся в лаборатории - он больше ничего не ожидал от мира, но пусть мир узнает, на что еще способен Нобель. За короткий срок он разработал модель первого велосипеда с каучуковыми шинами, запатентовал конструкцию боевых ракет и рецепт изготовления искусственного шелка.
А. Нобелю принадлежат многие другие открытия и усовершенствования в области взрывчатых веществ. Он является обладателем более 350 патентов, владельцем (или совладельцем) 93 заводов. Он был одним из самых богатых людей Европы.
Альфред выходил из дома только на послеобеденную прогулку и в цветочную лавку - каждое утро он покупал букет своих любимых орхидей и вечерами, сидя в уютном кресле, задумчиво смотрел, как первый луч заходящего солнца падает на нежные лепестки. Одна мысль не давала ему теперь покоя: кому же достанется гигантское состояние, добытое адским трудом - а быть может, он заплатил за него и собственным счастьем! Братьям? Но они и так не бедствуют - нефтяные прииски Каспия, принадлежащие семье Нобель, приносили фантастические барыши. Дальним родственничкам, этим бездельникам и тунеядцам, которые, как стервятники, только и ждут, когда же мсье Нобель отдаст концы? От подобных мыслей Альфреда передергивало: институт наследования он считал вредным и опасным изобретением. Деньги надо заработать, только тогда можно почувствовать их силу и узнать им цену. А если они упали с неба, ничего хорошего не выйдет - примеров тому Нобель за свою жизнь встречал предостаточно. И тогда он решил создать фонд...
На этом можно было бы поставить точку. Однако немного найдется людей, знающих о том, что своеобразной предшественницей Международной Нобелевской премии была Российская Нобелевская премия. В 1889 г. в помещении ИРТО (Императорское Российское Техническое общество) в Санкт-Петербурге состоялось торжественное собрание, посвященное памяти инициатора создания «Товарищества Бранобель» Людвига Нобеля. На нем, кроме мемориальных докладов, было объявлено об учреждении «Товариществом Бранобель» в России Нобелевской премии с награждением ее соискателей золотой медалью и денежным вознаграждением «...за лучшее сочинение или исследование по металлургии или нефтепромышленности... или за какие-либо выдающиеся изобретения или усовершенствования в технике этих же производств». Право на присуждение премии имени Людвига Нобеля признавалось за ИРТО, в комиссию по рассмотрению конкурсных работ вошли видные ученые России: Д.И. Менделеев, Ф.Ф. Бейльштейн, Н.С. Курнаков и др. Еще при жизни Альфреда Нобеля, 31 марта 1895 г., первым лауреатом российской Нобелевской премии стал русский инженер А.И. Степанов за исследование «Основы теории горения ламп».
В истории пребывания Нобелей в России точку поставила Октябрьская революция. В 1917 году они вернулись на историческую родину – в Швецию.
Source: интернет
Про Нобелевскую премию знают все…
Про Нобелевскую премию знают все. Ее учредил шведский промышленник Альфред Нобель, изобретатель динамита. Но мало кто знает, что богатство семейства Нобелей создавалось в царской России.В дореволюционной России Нобели были одной из самых известных фамилий, особенно в промышленных и финансовых кругах. Были нобелевские улицы, нобелевские больницы, нобелевские дома рабочих. Пароходы и нефтеналивные суда бороздили Каспийское море и Волгу, на их бортах была надпись «Товарищество Бр. НОБЕЛЬ». Такая же надпись присутствовала на тысячах нефтеналивных емкостей нобелевских складов и железнодорожных цистерн с нефтью и нефтепродуктами во многих уголках России. После 1917 г. имя Нобелей было вычеркнуто из истории российского предпринимательства и промышленности, память об их многочисленных деяниях на пользу и величие России в течение 80 лет старательно стиралась, и даже известные историки российской нефтяной промышленности (С.Лисичкин, С.Сергиенко и др.), объективности ради вынужденные поминать о достижениях Нобелей в бурении и добыче нефти, в ее транспорте и хранении, в нефтепереработке и кораблестроении, иначе как эксплуататорами их не называли. К чести современных исследователей надо сказать, что И.Дьяконова, А.Матвейчук, по крупицам восстанавливают истину и справедливость по отношению к Нобелям, к их доброму имени.
Кто же такие Нобели?
Отец семейства - Эммануил – шведский предприниматель - потерял все свое состояние: налаженный бизнес, первый в Швеции каучуковый завод, крепкие связи и репутацию надежного коммерсанта, - все это безвозвратно пропало, когда от случайной искры загорелся двухэтажный особняк Нобелей на тихой стокгольмской улице. В огне погибли деньги, облигации, бесчисленные патенты. Эммануил Нобель с женой и тремя сыновьями остался на улице, имущество пришлось спешно распродать. Дело всей жизни превратилось в прах в самом буквальном смысле. Впереди замаячила угроза долговой ямы, и Нобель принял решение: попытать счастья в России. Жену с детьми он оставил в Стокгольме, пообещав вызвать к себе, как только наладятся дела. На те скудные средства, которые удалось занять у друзей и родственников, Анриетта открыла маленькую зеленную лавку, и, чтобы хоть как-то свести концы с концами, два старших сына, Людвиг и Рудольф, торговали на углу спичками, словно герои сказок Андерсена. Альфреду к тому времени едва исполнился год - тридцать лет спустя он уверял, что помнит пожар в самых мельчайших подробностях: гудящее пламя, оранжевые искры и отец, которого удерживают два дюжих пожарных, чтобы он не ринулся в огонь.
Глава семьи - Эммануил(1801-1872) появился в России в 1837 г. Он основал в Петербурге машиностроительный завод, работавший по заказам морского и военного ведомств.
Через несколько лет Эммануил полностью рассчитался со всеми кредиторами, приобрел особняк в центре Петербурга и вызвал к себе семью. России пригодилось все: и разработанная им система водяного отопления, и опыт в станкостроении, и главное его изобретение - "заряд пороха, помещенный в металлический корпус", или попросту мина. Он изобрел подводные мины и попутно основал в Питере механический завод, наладил выпуск шпал, ружей и кораблей с паровым двигателем. Нобеля даже наградили специальной Императорской золотой медалью за "старания и дух взаимопомощи".
В 1842 г. в Россию приезжает вся семья - жена Э. Нобеля Каролина Анриетта Альсель (1803-1889) и три их сына: Роберт (1829-1896), Людвиг (1831-1888) и Альфред Бернхард (1833-1896). Четвертый сын, Эмиль-Оскар, родился в России в 1843 г., в 1859 г. вместе с родителями уехал в Швецию, а в 1864 г. погиб во время взрыва на Геленборгском заводе взрывчатых веществ, принадлежащем отцу и брату Альфреду. Людвиг и Роберт остались в России, с этого времени образуется российская ветвь династии Нобелей, главой которой стал Людвиг Нобель. Роберт же во всех начинаниях и делах своего брата всегда был его верным и надежным помощником. Братья арендовали завод «ИМЕРВУД» на Выборгской стороне. Людвиг, к этому времени (1862) уже блестящий инженер, конструктор станков и механизмов, управляя этим заводом,
впоследствии превратил преуспевающее предприятие в знаменитый «Русский Дизель». Невероятное трудолюбие Л. Нобеля, к тому же свободно владеющего русским, английским, французским, немецким и, конечно же, шведским языками, постоянная тяга к изобретательству, порядочность и культура предпринимателя, самодисциплина и умение обращаться с трудовым людом, оказание ему всемерной помощи сделали его уважаемым человеком во всех слоях русского общества. Велики заслуги Л. Нобеля и в развитии ружейного производства. Ему принадлежит идея создания «магазинных обойм», получившая свое воплощение в системах Ли, Манлихера и др. Взяв в 1870 г. в аренду оружейный завод в Ижевске, Людвиг с Робертом и своим другом, полковником артиллерийской службы Петром Александровичем Бильдерлингом обязались в течение семи лет поставить русской армии 200 тыс. ружей. Они переоснастили Ижевский оружейный завод новейшими по тому времени станками и оборудованием, в большинстве своем сконструированными Л. Нобелем. Производство специальной стали для стволов было налажено в России впервые. Вскоре это дало свои результаты. Было выпущено около 500 тыс. ружей, почти в 2,5 раза больше первоначального заказа, что позволило перевооружить всю русскую армию. За заслуги, содействие и особые труды по устройству в Ижевском оружейном заводе технической части, как было отмечено в наградном листе, в 1875 г. был награжден Русским правительством орденом Святой Анны 2-й степени.
Братья создали крупнейшую нефтефирму в России, которая с 1879 года стала называться "Товарищество братьев Нобель", сокращенно "Бранобель".
«Товарищество Бранобель» было одним из первых процветающих предприятий России, где установились цивилизованные отношения между хозяевами и их работниками. В «нефтяной империи» Нобелей работало около 30 тыс. человек. Одним из основных принципов Нобелей было стремление связать интересы служащих Товарищества с успехом самого предприятия. Для этого, в частности, Товарищество стремилось решать и бытовые проблемы. В отличие от многих нефтепромышленников, Нобели первыми ввели на своих заводах и промыслах 10-часовой (вместо 14-часового) рабочий день. Для рабочих и техников строились целые жилые городки с квартирами для семейных и казарменными помещениями для холостяков. В Баку для рабочих-мусульман выделяли специальные помещения, где они могли бы совершать религиозные обряды. Для старших служащих Бакинского управления Людвиг Нобель построил за Черным Городом особый поселок, получивший название Villa Petrolea. Там же был разбит роскошный парк с цветником и оранжереей. В селении Бузовны на Апшероне Товарищество имело свой дачный поселок, где сотрудники отдыхали во время отпусков. Та же идея с «городками» была реализована в других местах. Во всех «городках» строились бани, столовые, хлебопекарни, больницы, аптеки, службы санитарного надзора, начальные школы для детей рабочих (Баку). Нобели тщательно готовили рабочие кадры для своих предприятий и не скупились на подобные расходы, заведомо зная, что и отдача будет высокой и эффективной. Кроме бакинских заводов, «Товарищество Бранобель» приобрело еще два завода за пределами Апшерона.
Техническое перевооружение и социальные новшества Товарищества позволили уже в 1916 г., по сравнению с 1911 г., увеличить производство керосина в 3 раза, минеральных масел - в 6 раз и т. д. Особую дань следует отдать строительству железнодорожной ветки от Константиновско-го завода до станции Чебаково, позволившей снабжать завод нефтью непрерывно круглый год. Много позднее, в годы Великой Отечественной войны, эшелоны стратегических нефтепродуктов уходили с завода в Москву, Сталинград, на Курскую дугу по железной дороге, построенной Нобелями.
Рудольф Дизель создал двигатель внутреннего сгорания, названный его именем, а уже в 1899 г. Э.Л. Нобель приобретает право на исключительное пользование в России патентом на двигатель Дизеля. Двигатели стали производить в С.-Петербурге на заводе «Людвиг Нобель» (будущий «Русский Дизель») и оснащать ими наливные суда Нобелей. В 1903 г. для перевозки нефтяных грузов от Лахты по Ладожскому озеру, по Неве до С.-Петербурга и далее - по Мариинской системе до Рыбинска были построены первые наливные теплоходы «Сармат» и «Вандал» емкостью по 50 тыс. пудов (около 5000 т.). С появлением флота наливных судов цена керосина в России упала с 2 руб. (1877) до 25 коп. (1885) за фунт
В дизельных двигателях использовали соляр, вырабатываемый на нефтеперегонных заводах «Т-ва Бранобель». Благодаря своему наливному флоту Товарищество расширило экспорт российских нефтепродуктов, поставляя их не только в Европу, но и в Индию, Китай и другие страны.
Немалые успехи были достигнуты Нобелями и в области переработки нефти. Начало было положено в 1876 г. с приобретения Р. Нобелем небольшого керосинового заводика и производства исключительно керосина.
К 1910 г. «Т-во Бранобель» владело в Баку 13-ю заводами, из которых 6 являлись нефтеперегонными (производство бензина, керосина, соляра, смазочных масел, парафина и т.д.) и 7 - вспомогательных (производство соды и серной кислоты для очистки нефтепродуктов, регенерация кислого гудрона и щелочных отбросов, химико-техническая лаборатория, газовый и механический заводы и др.).
Товарищество постоянно улучшало технологию производства нефтепродуктов. В 1883 г. на керосиновом заводе была установлена кубовая батарея (известная под названием «Нобелевская батарея») для непрерывной перегонки нефти, сконструированная В.Г. Шуховым и И.И. Елиным. В Прикаспии братья вели разведку, бурили скважины, добывали "щедрый дар Аллаха", перерабатывали его и доставляли потребителям в Россию и за рубеж. Все делалось на самом высоком уровне, вровень с самыми передовыми американскими фирмами.
Альфред Нобель непосредственно не занимался делами Товарищества. Занимаясь начинкой для мин и изобретя динамит, он провел успешные минные испытания в С.-Петербурге, но бюрократическая возня с выдачей патента на изобретение вынудила его навсегда уехать (1863) из России в Стокгольм к отцу. Здесь он получил патент и деньги для дальнейших исследований, часть которых и внес позднее как свой пай в кассу Товарищества. В 1880 г. тяжело больной Роберт также вернулся в Швецию, и все бразды правления Товариществом полностью перешли к Людвигу, являвшемуся первым председателем правления Товарищества вплоть до своей смерти в 1888 г. Преемником стал его сын Эммануил Людвигович, который возглавлял Товарищество вплоть до 1918 г., когда он вынужден был покинуть Россию по политическим соображениям.
Сегодня нет на земле образованного человека, не знающего о феномене XX века - Нобелевской премии. Как известно, завещание о необходимости ее создания было написано в 1895 г. Альфредом Нобелем. К концу жизни он обладал огромным состоянием, изрядную часть которого составлял его пай в капиталах «Товарищества Бранобель». Когда завещание было вскрыто и начал работать Нобелевский комитет, в его адрес Товарищество перевело общую сумму стоимостного имущества А. Нобеля в России, которая составила 5,23 млн. шведских крон, не считая российских ценных бумаг на сумму 1,69 млн. шведских крон, хранившихся в германских банках. Недаром одна из статей об А. Нобеле называется «Нобелевская премия «забила» из нефтяного фонтана».
«Все мое движимое и недвижимое имущество, - писал Нобель в завещании, - должно быть обращено моими душеприказчиками в ликвидные ценности, а собранный таким образом капитал помещен в надежный банк. Эти средства должны принадлежать фонду, который ежегодно будет вручать доходы
от них в виде премий тем, кто за прошедший год внес наиболее существенный вклад в науку, литературу или дело мира и чья деятельность принесла наибольшую пользу человечеству". Сумму дохода следовало разделить на пять частей, и каждую из них в виде премии ежегодно присуждать лучшим ученым в области физики, химии, медицины и литературы, а также самым выдающимся миротворцам. Соискателем премии, которую скоро весь мир станет называть Нобелевской, мог стать любой - национальная или расовая принадлежность документом не оговаривалась. В прилагающейся справке по самым скромным подсчетам стоимость имущества Нобеля оценивалась в 33233792 шведские кроны (около шестидесяти двух миллионов фунтов стерлингов по нынешнему курсу), и все эти деньги поступали на создание фонда! Наследникам оставалась дырка от бублика - примерно два миллиона на всех. Сущие пустяки, учитывая количество претендентов: родственники, слуги, бывшие любовницы, наконец.
Опытный нотариус чувствовал, что проблемы только начинаются, - и не ошибся. После оглашения завещания разразился скандал. Часть наследников выразили протест, а газеты обвинили Нобеля в отсутствии патриотизма - как можно было пренебречь интересами страны и собственной семьи в угоду сомнительным идеям пацифизма! Даже шведский король Оскар II, явно раздраженный тем, что гигантское состояние так глупо пропало, публично заявил, что на Нобеля повлияли "эти фанатики мира", - конечно, было б куда лучше, если бы знаменитые оружейные заводы достались шведскому правительству. Но главная сложность заключалась в том, что имущество Альфреда было разбросано по всему миру: особняк в Ницце, дом в Париже, бесчисленные мастерские, фабрики и лаборатории в Финляндии, России, Германии, Италии, Англии.
К хору возмущенных голосов неожиданно присоединились и ученые: известный венский математик выступил с гневной речью, вопрошая, отчего в список Нобеля не попала его наука, и требовал внести в завещание необходимые изменения, с тем, чтобы коллеги тоже могли получать премии. Исключение математики и впрямь выглядело странным... но только не для тех, кому была известна давняя любовная история, навсегда разбившая сердце Альфреда Нобеля.
Альфред приехал в Северную Пальмиру вместе с отцом, Анна Дезри родилась здесь - ее отца, известного датского судопромышленника, некогда пригласил на службу сам Петр I. Невысокая, грациозная, живая - когда Альфред впервые увидел Анну, ему показалось, что все любовные стихи были написаны о ней, только о ней. Петрарка, Шелли, Гёте - потрепанные книжки, которые он брал с собой в каждую поездку, теперь казались ненужными, ведь рядом есть та, очарование которой не в силах выразить самые восторженные сонеты. Анна, впрочем, к кавалеру подобных чувств не питала - Альфред совсем не походил на байронического красавца из ее снов. Он, конечно, очаровательный меланхолик и чудесно читает стихи, но, право, тщедушность и бледность хороши до известных пределов. (Альфред и впрямь не отличался здоровьем - чахоточный цвет лица он имел от природы, и белилами, подобно записным модникам, ему пользоваться не приходилось.) Но с другой стороны, он был прекрасным собеседником - в свое время папа решил, что лучшее образование для сына - длительное путешествие, и в свои семнадцать Альфред уже объездил всю Европу и даже побывал в Америке
На статного красавца Франца Лемаржа Альфред сначала не обратил внимания - в доме графини бывало много народа. Но, увидев, какие взгляды бросает на него Анна, не на шутку заволновался. Франц сыпал любезностями и пересказывал последние сплетни австрийского двора - его отец служил там, пока его не направили в Петербург по дипломатической линии. Альфред ненавидел таких выскочек всем сердцем - известно, как эти великосветские хлыщи умеют задурить мозги неопытным девушкам.
Все решилось на день ангела. Лемарж был в ударе: сыпал остротами, танцевал, пил шампанское. На Альфреда же накатила одна из его обычных депрессий - та темная волна, за которой уже не различаешь людей и предметы и хочется сесть в угол, сжаться и замереть навсегда. Но безжалостная судьба подготовила ему еще одно испытание: Лемаржу вдруг захотелось поближе познакомиться с застенчивым соперником. "Как вы относитесь к математике? - спросил он, подходя с бокалом шампанского. - Не правда ли, в естественных науках должен теперь разбираться каждый мужчина?" Альфред заметно напрягся и гордо ответил, что его отец - известный естествоиспытатель и промышленник, а сам он изучал указанные науки у лучших учителей. "О, неужели? - притворно удивился Франц. - Так, может быть, вы сможете решить вот это?" - он набросал на салфетке какую-то формулу. Нобель неуклюжим движением подвинул салфетку к себе: в голове прыгали формулы, квадратные корни, но задача никак не решалась. Вдоволь насладившись смятением Альфреда, Лемарж несколькими легкими росчерками завершил построение. "В этом нет ничего удивительного, и мсье Нобелю нечего стесняться, - объявил он окружающим. - Я ведь собираюсь поступать в университет по математическому разряду, зато из Альфреда, полагаю, выйдет замечательный литератор".
После громкой свадьбы Анны Дезри и Франца Лемаржа на "Литейных заводах и в металлургических цехах Нобеля" царил переполох: хозяин, всегда такой пунктуальный и въедливый, не появлялся уже неделю, и даже теперь, на регулярном собрании управляющих, его кресло пустовало... Эммануэлю было не до них: он сидел в комнате сына и читал записку, которую Альфред написал, едва оправившись от болезни. "С этого дня, - почерк был еще нечетким, строчки прыгали, - я больше не нуждаюсь в удовольствиях толпы и начинаю изучать великую книгу природы, чтобы понять то, что в ней написано, и извлечь из нее средство, которое могло бы излечить мою боль". Сам Альфред, завернувшись в одеяло, молча наблюдал за реакцией отца. Эммануэль дочитал до конца, помолчал и рубанул ладонью воздух:
То есть ты хочешь доказать этому паркетному прыщу, что он и мизинца твоего не стоит?" - в юности Нобель-старший служил матросом. Альфред кивнул: "Стать изобретателем. Самым знаменитым. Обойти всех в естественных науках. Чтобы обо мне узнал весь мир". И чуть тише добавил: "И тогда она раскается, но будет поздно".
Битва началась. Отец нанял Альфреду лучших преподавателей по физике и химии, и сын занимался так усердно, что учителя только диву давались. Альфред ездил на стажировки к знаменитым европейским профессорам и вскоре стал отменным химиком. Эммануил делился с ним самым сокровенным: "Заменитель пороха - вот идея, которая может принести миллионы. Порох дорог, неудобен, легко намокает. Тот, кто придумает, чем его заменить, прославит себя на века. Уже есть интересные наработки - слышал ли ты про нитроглицерин?" Разумеется, Альфред слышал. Обычная история - кто-то случайно подогрел смесь серной и азотной кислот, и пробирка взорвалась. Потом другой чудак - Асканио Собреро из Италии - добавил в эту же смесь немного глицерина, назвал вещество нитроглицерином и теперь сам не знает, что с ним делать. Почему Господь посылает великие идеи таким идиотам? Ведь это и есть тот самый заменитель пороха, нужно только поэкспериментировать с пропорциями - и проблема решена. А Собреро не нашел ничего лучше, как прописывать нитроглицерин сердечникам - "патентованное средство, по две капли на стакан воды для облегчения приступов". Что ж, сам виноват, когда Нобель доведет до конца свои опыты, про Собреро уже никто не вспомнит.
"Это мое новое изобретение - нитроглицерин Нобеля! - гордо объявил Альфред братьям, стоявшим чуть поодаль. - Он был в маленькой пробирке, а порох - в большой. Поджигаешь, и... бу-ум! - Альфред довольно поглядывал на Рудольфа и Людвига. - Я уже послал заявку в патентное бюро". Имя Асканио Собреро в заявке не упоминалось. О новом "нитроглицерине Нобеля" действительно заговорил весь свет. Фабрики по его производству открывались повсюду
Альфред заперся в лаборатории - он больше ничего не ожидал от мира, но пусть мир узнает, на что еще способен Нобель. За короткий срок он разработал модель первого велосипеда с каучуковыми шинами, запатентовал конструкцию боевых ракет и рецепт изготовления искусственного шелка.
А. Нобелю принадлежат многие другие открытия и усовершенствования в области взрывчатых веществ. Он является обладателем более 350 патентов, владельцем (или совладельцем) 93 заводов. Он был одним из самых богатых людей Европы.
Альфред выходил из дома только на послеобеденную прогулку и в цветочную лавку - каждое утро он покупал букет своих любимых орхидей и вечерами, сидя в уютном кресле, задумчиво смотрел, как первый луч заходящего солнца падает на нежные лепестки. Одна мысль не давала ему теперь покоя: кому же достанется гигантское состояние, добытое адским трудом - а быть может, он заплатил за него и собственным счастьем! Братьям? Но они и так не бедствуют - нефтяные прииски Каспия, принадлежащие семье Нобель, приносили фантастические барыши. Дальним родственничкам, этим бездельникам и тунеядцам, которые, как стервятники, только и ждут, когда же мсье Нобель отдаст концы? От подобных мыслей Альфреда передергивало: институт наследования он считал вредным и опасным изобретением. Деньги надо заработать, только тогда можно почувствовать их силу и узнать им цену. А если они упали с неба, ничего хорошего не выйдет - примеров тому Нобель за свою жизнь встречал предостаточно. И тогда он решил создать фонд...
На этом можно было бы поставить точку. Однако немного найдется людей, знающих о том, что своеобразной предшественницей Международной Нобелевской премии была Российская Нобелевская премия. В 1889 г. в помещении ИРТО (Императорское Российское Техническое общество) в Санкт-Петербурге состоялось торжественное собрание, посвященное памяти инициатора создания «Товарищества Бранобель» Людвига Нобеля. На нем, кроме мемориальных докладов, было объявлено об учреждении «Товариществом Бранобель» в России Нобелевской премии с награждением ее соискателей золотой медалью и денежным вознаграждением «...за лучшее сочинение или исследование по металлургии или нефтепромышленности... или за какие-либо выдающиеся изобретения или усовершенствования в технике этих же производств». Право на присуждение премии имени Людвига Нобеля признавалось за ИРТО, в комиссию по рассмотрению конкурсных работ вошли видные ученые России: Д.И. Менделеев, Ф.Ф. Бейльштейн, Н.С. Курнаков и др. Еще при жизни Альфреда Нобеля, 31 марта 1895 г., первым лауреатом российской Нобелевской премии стал русский инженер А.И. Степанов за исследование «Основы теории горения ламп».
В истории пребывания Нобелей в России точку поставила Октябрьская революция. В 1917 году они вернулись на историческую родину – в Швецию.
Source: интернет
| Адрес: | - |
