Получить забытый пароль
Энциклопедия / Агстафа
Изменить категорию | Все статьи категории
Жизненный источник
23.07.09 13:57
Главной достопримечательностью Агстафы была и остается
удивительная толерантность ее жителей
Предположительно в середине двадцатых годов прошлого века Агстафа показалась одной путешественнице, ожидавшей здесь поезда на Евлах, «большим селом». Таковым она оставалась и в следующие лет двадцать-двадцать пять. В 1941 году поселку был присвоен статус города и райцентра одновременно. С той поры начался второй этап планомерной застройки города. Сейчас Агстафа — по-прежнему тихий провинциальный городок на западе страны, с населением чуть более 75 тыс. человек.
Галия ЗИСКИНД
Бывший агстафинец Александр Бавин, живущий ныне в Германии, написал книгу «Моя Агстафа», в которой посвятил много теплых слов родному городу. Вот как, например, он описывает знаменитый городской парк: «Парк был засажен платанами, высокими и стройными, успокаивающе шелестящими где-то высоко вверху и создававшими прохладную и прозрачную, словно напоенную светлыми бликами тень. Неумолчный шум платанов, широкие и ровные асфальтированные аллеи, максимум простора при минимуме осмысленных направлений движения — это и был наш парк. И еще были здесь живые изгороди, множащие темно-зеленые квадраты и прямоугольники в той его части, что была обращена к улице, и многократно обрамлявшие собой уже упоминавшиеся памятники вождям. Прорвавшемуся через эти изгороди представлялся огромный каблук (кому как повезет) сапога или ботинка, опиравшийся на самый край пьедестала и тем уже наглядно доказывавший, что великим всегда тесно не только в их времени…».
Глава исполнительной власти Агстафы Эльхан Усубов представляет Шаига Гурбанова, ответственного работника городской администрации, как местного историка и гида. Шаиг муаллим родился здесь почти пятьдесят лет назад и еще помнит, как его родной город называли и Елизаветинкой, и Грюнфельдом. Это — от немецких колоний-поселений, существовавших в Гянджа-Газахской зоне с XVIII века вплоть до самой войны — Великой Отечественной, когда в 1941 году решением Госкомитета обороны СССР 25-тысячное немецкое население было выселено в степи Казахстана и Сибири.
Кроме парка, Агстафа знаменита и привокзальным ресторанчиком, который был построен в конце XIX века и снесен в 70-х годах века двадцатого и о котором упоминает в своем «Туристическом путеводителе» известный в то время немецкий гид и путешественник Бедеккер. Шаиг Гурбанов рассказывает, что у агстафинского вокзала была особенность, которая сохранялась до последних дней его существования и которой не было ни у одного вокзала в Азербайджане. Пассажиров на перрон выпускали только перед прибытием или отправлением поезда, о чем извещал небольшой медный колокол, в который звонил дежурный по вокзалу, важный мужчина в форме с фуражкой на голове. Детям без сопровождения взрослых на перрон пропуск был воспрещен. А перед прибытием скорого поезда «Баку—Тбилиси» на перроне накрывались столы и за полчаса стоянки состава желающие, обслуживаемые официантами в униформах, могли отведать блюда за прекрасно сервированными столами.
Агстафинцы с гордостью подчеркивают, что уникальность их города еще и в его многоконфессиональности и удивительной толерантности. Об этом также читаем у Бавина: «Несмотря на бытовавший в то время официальный атеизм, жители города аккуратно отмечали основные религиозные праздники, в которых с провинциальной непосредственностью принимали участие все независимо от унаследованного от родителей вероисповедания. Никому из нас не казалось странным бросить кепку соседям-азербайджанцам в весенний праздник Новруз байрам со словами народной припевки «баджи, баджи, пайымы вер!» и со спокойной душой дожидаться того самого пая, о котором мы только что с таким чувством пели. А в Пасху уже мать разносила куличи соседям, принимаемые с искренней благодарностью».
Сейчас Агстафу вполне можно назвать современным городом с развитой инфраструктурой, с модно и по-городскому одетыми людьми, иномарками, супермаркетами, швейной фабрикой на 500 рабочих мест, вездесущей глобальной Сетью. А агстафинский Дворец Гейдара Алиева (вопреки устоявшемуся мнению это не просто музейный центр, рассказывающий о жизненном пути выдающегося политического деятеля) — это многопрофильный центр с большим конференц-залом, компьютерным центром, электронной библиотекой, высокоскоростным Интернетом.
Недавно в городе замахнулись на строительство крупнейшего в регионе (да и в стране, пожалуй) животноводческого комплекса «Агстафасюд», которое со временем приобретет статус градообразующего предприятия. По замыслу устроителей, и в первую очередь руководства города, оно будет заниматься производством кормов и переработкой молока (сметаны, йогурта, сливочного масла, творога). Самое главное — завод будет выпускать экологически чистую продукцию, а более двухсот человек получат постоянную работу на четырех заводских предприятиях, восемьдесят — сезонную. Стоимость проекта — порядка 30 млн евро, а строить комплекс будут азербайджанские и немецкие компании. Планируется, что уже к осени будущего года (с доставкой сюда более двух тысяч высокопородных голландских буренок) завод заработает на полную мощность и станет выдавать продукцию, могущую конкурировать с существующими ныне отечественными «молочными» брендами — Palsud, MPro, Sevimli dad и другие.
Оснований для уверенности в этом добавляет завод по производству кормов с высоким содержанием витаминов, протеинов и алканолов, предусматривающий переработку 30 тыс. тонн пшеницы и получение из нее высокопротеиновых кормодобавок. Завод хоть и многопрофильное предприятие, но это — его основное направление. Кроме означенной продукции здесь будет производиться также более трех с половиной тонн подсолнечного масла в год и порядка трех миллионов бутылок минеральной воды в месяц (а на втором этапе ее количество удвоится).
С водой вообще случилась, так сказать, нечаянная радость. Директор завода компании Riad Фуад Фарзалиев, кстати, кандидат технических наук, рассказывает, что они и не думали производить здесь минералку, но в процессе строительства заводских корпусов для технических нужд пробурили артезианский колодец на глубину 120 метров и неожиданно из него хлынула вода, да такая чистая и прозрачная, что пробы ее немедленно отдали в лабораторию Института курортологии. После анализа врачи-лаборанты усомнились: «Вы, наверное, пропустили ее через фильтр?». Да нет, ответили на заводе, как есть, так и отдали. Выдали справку, удостоверяющую, что вода не просто чистая, а еще и целебная, и лечебная, оказывающая положительное воздействие на обмен веществ. Решено было назвать ее «Хаят мембеи», то есть «жизненный источник». Еще бы — жесткость ее равна единице, тогда как европейский (французский) стандарт –3, а у знаменитой шолларской — более пяти. Со временем в Украине закупили серебряные фильтры для очистки, в Китае — этикетки и наладили производство в промышленном, так сказать, масштабе.
Предприятие хоть и частное, но рассчитывает не только на свои силы: ему еще и государство помогает. После соответствующего указания президента Ильхама Алиева, побывавшего здесь с визитом в 2004 году, из Фонда поддержки предпринимательства заводу было выделено 800 тыс. манатов льготного кредита, а еще через год — примерно столько же на развитие производства. Добавили своих $10 млн и стали поэтапно запускать производство. Прогнозируемая рентабельность от реализации продукта — примерно 200 тыс. манатов в месяц, налоги государству — 8 млн манатов. «С прибылью свыше 5 млн манатов мы спокойно выйдем и на зарубежный рынок», — говорит директор и называет иностранных партнеров, с которыми уже заключены соответствующие договоры, — Грузия, Средняя Азия, Эмираты. А первая партия «Жизненного источника» уже продается в Баку.
Фото автора URL / WWW
http://www.azerizv.az/news/a-2095.html
Жизненный источник
23.7.2009Жизненный источник
23.07.09 13:57
Главной достопримечательностью Агстафы была и остается
удивительная толерантность ее жителей
Предположительно в середине двадцатых годов прошлого века Агстафа показалась одной путешественнице, ожидавшей здесь поезда на Евлах, «большим селом». Таковым она оставалась и в следующие лет двадцать-двадцать пять. В 1941 году поселку был присвоен статус города и райцентра одновременно. С той поры начался второй этап планомерной застройки города. Сейчас Агстафа — по-прежнему тихий провинциальный городок на западе страны, с населением чуть более 75 тыс. человек.
Галия ЗИСКИНД
Бывший агстафинец Александр Бавин, живущий ныне в Германии, написал книгу «Моя Агстафа», в которой посвятил много теплых слов родному городу. Вот как, например, он описывает знаменитый городской парк: «Парк был засажен платанами, высокими и стройными, успокаивающе шелестящими где-то высоко вверху и создававшими прохладную и прозрачную, словно напоенную светлыми бликами тень. Неумолчный шум платанов, широкие и ровные асфальтированные аллеи, максимум простора при минимуме осмысленных направлений движения — это и был наш парк. И еще были здесь живые изгороди, множащие темно-зеленые квадраты и прямоугольники в той его части, что была обращена к улице, и многократно обрамлявшие собой уже упоминавшиеся памятники вождям. Прорвавшемуся через эти изгороди представлялся огромный каблук (кому как повезет) сапога или ботинка, опиравшийся на самый край пьедестала и тем уже наглядно доказывавший, что великим всегда тесно не только в их времени…».
Глава исполнительной власти Агстафы Эльхан Усубов представляет Шаига Гурбанова, ответственного работника городской администрации, как местного историка и гида. Шаиг муаллим родился здесь почти пятьдесят лет назад и еще помнит, как его родной город называли и Елизаветинкой, и Грюнфельдом. Это — от немецких колоний-поселений, существовавших в Гянджа-Газахской зоне с XVIII века вплоть до самой войны — Великой Отечественной, когда в 1941 году решением Госкомитета обороны СССР 25-тысячное немецкое население было выселено в степи Казахстана и Сибири.
Кроме парка, Агстафа знаменита и привокзальным ресторанчиком, который был построен в конце XIX века и снесен в 70-х годах века двадцатого и о котором упоминает в своем «Туристическом путеводителе» известный в то время немецкий гид и путешественник Бедеккер. Шаиг Гурбанов рассказывает, что у агстафинского вокзала была особенность, которая сохранялась до последних дней его существования и которой не было ни у одного вокзала в Азербайджане. Пассажиров на перрон выпускали только перед прибытием или отправлением поезда, о чем извещал небольшой медный колокол, в который звонил дежурный по вокзалу, важный мужчина в форме с фуражкой на голове. Детям без сопровождения взрослых на перрон пропуск был воспрещен. А перед прибытием скорого поезда «Баку—Тбилиси» на перроне накрывались столы и за полчаса стоянки состава желающие, обслуживаемые официантами в униформах, могли отведать блюда за прекрасно сервированными столами.
Агстафинцы с гордостью подчеркивают, что уникальность их города еще и в его многоконфессиональности и удивительной толерантности. Об этом также читаем у Бавина: «Несмотря на бытовавший в то время официальный атеизм, жители города аккуратно отмечали основные религиозные праздники, в которых с провинциальной непосредственностью принимали участие все независимо от унаследованного от родителей вероисповедания. Никому из нас не казалось странным бросить кепку соседям-азербайджанцам в весенний праздник Новруз байрам со словами народной припевки «баджи, баджи, пайымы вер!» и со спокойной душой дожидаться того самого пая, о котором мы только что с таким чувством пели. А в Пасху уже мать разносила куличи соседям, принимаемые с искренней благодарностью».
Сейчас Агстафу вполне можно назвать современным городом с развитой инфраструктурой, с модно и по-городскому одетыми людьми, иномарками, супермаркетами, швейной фабрикой на 500 рабочих мест, вездесущей глобальной Сетью. А агстафинский Дворец Гейдара Алиева (вопреки устоявшемуся мнению это не просто музейный центр, рассказывающий о жизненном пути выдающегося политического деятеля) — это многопрофильный центр с большим конференц-залом, компьютерным центром, электронной библиотекой, высокоскоростным Интернетом.
Недавно в городе замахнулись на строительство крупнейшего в регионе (да и в стране, пожалуй) животноводческого комплекса «Агстафасюд», которое со временем приобретет статус градообразующего предприятия. По замыслу устроителей, и в первую очередь руководства города, оно будет заниматься производством кормов и переработкой молока (сметаны, йогурта, сливочного масла, творога). Самое главное — завод будет выпускать экологически чистую продукцию, а более двухсот человек получат постоянную работу на четырех заводских предприятиях, восемьдесят — сезонную. Стоимость проекта — порядка 30 млн евро, а строить комплекс будут азербайджанские и немецкие компании. Планируется, что уже к осени будущего года (с доставкой сюда более двух тысяч высокопородных голландских буренок) завод заработает на полную мощность и станет выдавать продукцию, могущую конкурировать с существующими ныне отечественными «молочными» брендами — Palsud, MPro, Sevimli dad и другие.
Оснований для уверенности в этом добавляет завод по производству кормов с высоким содержанием витаминов, протеинов и алканолов, предусматривающий переработку 30 тыс. тонн пшеницы и получение из нее высокопротеиновых кормодобавок. Завод хоть и многопрофильное предприятие, но это — его основное направление. Кроме означенной продукции здесь будет производиться также более трех с половиной тонн подсолнечного масла в год и порядка трех миллионов бутылок минеральной воды в месяц (а на втором этапе ее количество удвоится).
С водой вообще случилась, так сказать, нечаянная радость. Директор завода компании Riad Фуад Фарзалиев, кстати, кандидат технических наук, рассказывает, что они и не думали производить здесь минералку, но в процессе строительства заводских корпусов для технических нужд пробурили артезианский колодец на глубину 120 метров и неожиданно из него хлынула вода, да такая чистая и прозрачная, что пробы ее немедленно отдали в лабораторию Института курортологии. После анализа врачи-лаборанты усомнились: «Вы, наверное, пропустили ее через фильтр?». Да нет, ответили на заводе, как есть, так и отдали. Выдали справку, удостоверяющую, что вода не просто чистая, а еще и целебная, и лечебная, оказывающая положительное воздействие на обмен веществ. Решено было назвать ее «Хаят мембеи», то есть «жизненный источник». Еще бы — жесткость ее равна единице, тогда как европейский (французский) стандарт –3, а у знаменитой шолларской — более пяти. Со временем в Украине закупили серебряные фильтры для очистки, в Китае — этикетки и наладили производство в промышленном, так сказать, масштабе.
Предприятие хоть и частное, но рассчитывает не только на свои силы: ему еще и государство помогает. После соответствующего указания президента Ильхама Алиева, побывавшего здесь с визитом в 2004 году, из Фонда поддержки предпринимательства заводу было выделено 800 тыс. манатов льготного кредита, а еще через год — примерно столько же на развитие производства. Добавили своих $10 млн и стали поэтапно запускать производство. Прогнозируемая рентабельность от реализации продукта — примерно 200 тыс. манатов в месяц, налоги государству — 8 млн манатов. «С прибылью свыше 5 млн манатов мы спокойно выйдем и на зарубежный рынок», — говорит директор и называет иностранных партнеров, с которыми уже заключены соответствующие договоры, — Грузия, Средняя Азия, Эмираты. А первая партия «Жизненного источника» уже продается в Баку.
Фото автора URL / WWW
http://www.azerizv.az/news/a-2095.html
