Энциклопедия / "Авторы БП"

© KHAZARIN "Кальба - 2..................."

9.2004

*** Кальба 2 ***



Солнце, пыль, дрянной, весь в рытвинах и дырах асфальт двора...
Будка, сконструированная выдающимся зодчим Шмулём из огромной картонной коробки...
Старый матрац, дешёвый собачий корм, перемешанный с косточками...
Засоленая тем же Шмулём репка - так, для баловства...
Ах, какая лёгкая, замечательная жизнь началась у Шмульки!
По утрам первым приезжал Шмуль. Пока он открывал огромные ворота фабрики,
Шмулька веретеном проскальзывала сквозь прутья ограды и кружилась, кружилась,
вокруг него в танце обожания...
"Шмуэль - родной... Шмуэль - дорогой... бриллиантовый... яхонтовый... Дай пожрать! Дай пожрать!..."
У Шмуля что-то не ладилось со ржавым замком... он легонько пинал кальбу ногой и орал:
- Льхикибенамать!
"Ах, милый, милый... Бьёт - значит любит!.. Милый... Ну ладно, не буду мешать...
Он всё в заботах, в трудах, аки пчела... Шмель мой... ненаглядный... "
После того как Шмуэль заезжал во двор, открывал фабрику, отключал сигнализацию и
перепятывал чегой-то вчера умыкнутое (пока народ не подвалил), он шёл на кухню,
набирал в алюминевую миску воды из под крана и относил её к будке...
Если он, перед этим, заглянув в холодильник, обнаруживал, что молоко начало закисать –
то Шмулька имела в тот день молоко...
Потом приходили остальные сотрудники Шмульки. Тут уже можно было не выкобениваться...
- Ну, пришли... и что? Ну, ладно... вот тебе - помашу хвостом... А вот тебе - фигу!
Задницу собачью видел?... На, ещё посмотри!
Часам к десяти приезжал Мозес: вот тут уже танец чёрного мохнатого веретена
исполнялся как в последний раз перед смертью!
Мозес уделял ей пару минут, чесал за ухом, говорил ей ласковые слова и
уходил в туалет - мыть руки с мылом.
И уж теперь-то у кальбы наступало личное время. Где она шлялась ночью - никому не ведомо:
некоторые Шмулёвы друзью из Пардес-Каца говорили, что видели её в районе базара...
А это - ни много, не мало - километра три от фабрики!
Во всяком случае, днём Шмулька делала только две вещи: спала и закапывала в дырки,
выеденные временем в асфальте двора, всякие дорогие её седцу косточки.
Лафа собачья!

А потом пришла ворона...
Наглая, здоровенная, такая же чёрная, как Шмулька и такая же умная... стерва...
Ой, я умоляю! Не надо мне рассказывать, что вороны летают! Да, согласен!
В массе своей - они таки летают! Но эта зараза - пришла!
Шмулька спала на солнышке возле своей будки...
Мы стояли в дверях здания, покуривали, обсуждая последнюю подлость нашего
сотрудника Джонни, и вдруг увидали, как от ворот, царапая своими давно
нестриженными когтями асфальт, неспешно ковыляет ворона...
Она шла размерно и целенаправленно... Это потом мы поняли, что у неё имелись
данные воздушной разведки... А тогда мы были загипнотизированны её размерной
поступью и уверенностью! Проковыляв мимо Шмулькиного носа, она издала негромкий,
деликатный кар: что-то вроде того "ыГхм...", который мы произносим,
заходя в рабочее время в оффис и видя, что его хозяин самым наглым образом спит.
Шмулька открыла глаза:
Ворона подошла к одной из Шмулькиных заначек в асфальте, пару раз ковырнула в ней
указательным когтём, затем подхватила из оттуда косточку, сделала два шага обратно -
в сторону Шмульки, распахнула крыла свои и круто взмыла над головой бедной кальбы в
высокое небо... Запоздалый Шмулькин рывок и последущий лай, плавно перешедший в
стон, небожительнице был абсолютно по-барабану...

С тех пор Шмулька потеряла покой и сон. Целыми днями она бегала по двору, перекидывая
свои запасы из дырки в дырку. Ворона сидела на вышке высоковольтовой линии через
дорогу и наблюдала... Когда Шмулька, умаявшись, занимала какую-нибудь, по её мнению
выгодную стратегическую позицию, дабы отдохнуть, наконец, от трудов, то ворона плавно
снималась с проводов, резко пикировала над самым отдалённым от Шмульки кладом,
успевала ковырнуть, подхватить и благополучно унести... Щмулька жестоко страдала...
Мы пробовали ей помочь: запасались камнями и дежурили рядом с приоткрытой дверью
во двор, но у пернатого чудовища реакция была несравненно лучше нашей...
Феликс решил сконструировать дальнобойную крупнокалиберную рогатку и мы
долго подбирали материалы к ней... В процессе разработки любознательный Феликс
озадачил себя и меня вопросом: а как будет "рогатка" на иврите? За выяснением
мы отправились к нашему ивритскому гуру - хасиду Аврааму...
Авраам долго поглаживал свою патриархальную бороду, крутил пейсы, честно силясь
понять - что же от него хотят эти русские... мы же - пробовали плохим ивритом и
языком жестов об'яснить сущность слова...
И Авраама, наконец, осенило: с просветлевшим лицом он радостно выпалил: "г'агатка!"...
А потом долго ждал, когда мы придём в себя, чтобы в свою очередь, выяснить у нас -
то же нас так рассмешило...
«Г'агатка» была построена: мощная рукоять, жёсткие резиновые жгуты, отборные
увесистые камни... Тщета!.. Углядев рогатку в наших руках, ворона незамедлительно
отлетала за линию уверенного поражения... Ну, говорил же я - стерва!
Так и продолжалось довольно длительное время: суета - налёт - лай - стоны...
Война, однако...

Однажды утром Шмулика, под'ехавшего к фабрике, никто не встретил...
Открыв ворота и пройдя во двор, он увидел мелко-мелко перебирающую передними
лапами, ползущую к нему кальбу... молча... без звука ползущую... её задние ноги
волочились двумя чёрными, грязными, шерстяными тряпочками... плохо, очень плохо...
К тому времени, когда приехал Мозес, кольба лежала в чистой картонной коробке,
с миской молока перед её носом и молча стреляла по сторонам больными глазами...
Увидев Мозеса она подняла голову, задёргалась, но так и не издала звука...
Консилиум, состоявший из Мозеса, Шмулика и Мири, Мозесовой невестки, решил
отправить Шмуля с кольбой к ветеринару и там, у ветеринара, уже решить, что делать:
лечить, или... не лечить...
Погрузив коробку с кальбой в машину, Шмуль уехал. Вернулся под вечер - с той же
коробкой и счётом от ветеринара для Мозеса - на тыщу шекелей... Кальба неподвижно
лежала в коробке перевязанная по самые уши, но глаза её - стреляли...
Мозес тоже стрелял глазами: на Шмулика - на счёт... на Шмулика - на счёт...
В конце-концов, природная доброта победила и Мозес решил прострелить счёт...
Врач сказал, что по всей видимости - ночью наша кальба попала под машину...
но состояние её такое, что она вполне ещё может выжить! Никто не обещает,
правда, что выжив она сможет ещё и бегать, но - чем иблис не шутит!
И потянулись дни: Шмульке выделили место в помещении под лестницей,
иногда возили её к ветеринару на обследование: тот заверял, что собака идёт на
поправку очень хорошо! Скоро кольбу распеленали, оставив только кокетливый
поясок на тонкой талии.. И совсем уже скоро - она лежала на солнышке возле своей будки,
а рядом с ней, смотря в ту же сторону, что и кольба, застыв чёрным изваянием, стояла ворона...
Дружба, однако...

Сентябрь, 2004