Получить забытый пароль
Энциклопедия / "Неизвестные" бакинцы
Изменить категорию | Все статьи категории
Л.И.Гуревич – один из ведущих композиторов Урала, исследователь, педагог. Родился в Баку 5 ноября 1936 года в семье инженеров-нефтяников и больших любителей музыки. С 1952 по 1956 год учился в Бакинском музыкальном училище, где его занятиями по сочинению руководил Б.И.Зейдман, воспитавший целую плеяду композиторов республики. Затем Л.Гуревич окончил композиторский факультет Азгосконсерватории по классу выдающегося композитора и педагога Кара Караева. С 1967 года живет и работает в Свердловске (ныне г. Екатеринбург).
Ниже мы предоставляем интервью с Л.Гуревичем, данное старшему консультанту СК, музыковеду Наталье Дадашевой.
Наталья Дадашева: Леонид Иосифович! Добро пожаловать на Родину. Хош гялмишсиниз!. Вероятно, покинуть Баку навсегда невозможно, и время от времени судьбы покинувших его неизменно пересекаются с этим городом. Начало Вашей творческой судьбы, Ваше детство, отрочество и молодость связаны с Баку. Расскажите об этих годах.
Леонид Гуревич: Действительно, мои детские годы, юность, молодость связаны с Баку. И, несмотря на то, что детство прошло в трудные военные и послевоенные годы, воспоминания о нем окрашены преимущественно в “розовые тона”... Но главное в том, что с Баку связано время учебы и период моего становления как музыканта. Здесь я стал профессиональным композитором, и этим мне Баку особенно дорог.
Н.Д.: После окончания музучилища им. А.Зейнал-лы Вы могли бы, при желании, поступить в любую из консерваторий бывших советских республик. Однако Вы выбрали Бакинскую консерваторию.
Л.Г.: Еще накануне окончания училища я набрался смелости и побывал на консультации у Кара Караева. Кара Абульфазович внимательно просмотрел мои “пробы пера”. На всю жизнь мне запомнились и врезались в память слова великого Мастера: “Вы хотите стать композитором? А знаете ли, что ожидает Вас? Вы обрекаете себя на пожизненный каторжный труд... Впрочем, если решили, поступайте в консерваторию. Я возьму Вас в свой класс”. Встреча с Караевым оставила сильное впечатление. Я понял, что очень хочу учиться у такого замечательного музыканта. Мысль о поступлении в столичные консерватории отпала как-то сама собой.
Н.Д.: На Ваш взгляд, какими принципиальными качествами отличается караевская композиторская школа от других?
Л.Г.: Трудно ответить на этот вопрос в двух словах. Кара Караева отличал не только огромный талант, но и большой личный творческий опыт, а также замечательные природные качества Учителя. Пожалуй, для меня лично наиболее впечатляющими были такие свойства Караева-педагога, как потрясающее умение схватить наиболее существенные недостатки в показанном студентом материале и умение “вдохновить” на их исправление, а также бережное отношение к индивидуальным устремлениям каждого ученика. Вообще, караевская школа сконцентрировала лучшие качества российской композиторской школы - он “стопроцентный” воспитанник гениального Д.Д.Шостаковича, а тот - в свою очередь - “внук” великого классика русской музыки Н.А.Римского-Корсакова. Так что с “родословной” всё в порядке...
Н.Д.: В классе Кара Караева с Вами учились многие композиторы, которые ныне представляют старшее поколение композиторов Азербайджана. Поделитесь Вашими воспоминаниями о творческой атмосфере в классе К.Караева.
Л.Г.: С первых же дней появления в классе Кара Караева мне посчастливилось общаться со старшими товарищами - талантливыми молодыми (тогда) композиторами, теми, кто сегодня стали «патриархами» композиторской организации Азербайджана. Это Ариф Меликов, Васиф Адыгезалов, Муса Мирзоев, Октай Зульфугаров, и, конечно же, Хайям Мирзазаде (ассистент Кара Абульфазовича, многому научивший меня). Старшекурсники задавали такую “высокую планку”, что страшно трудно было ей соответсвовать, а “ударить лицом в грязь” очень не хотелось... Это был огромный стимул. Позже в классе появились Полад Бюль-Бюль оглы, Фарадж Караев, Леонид Вайнштейн (безвременно ушедший из жизни), Наргиз Шафиева, Франгиз Ализаде. Такие имена, которые сегодня не надо представлять бакинскому читателю. Вот этим и определялась атмосфера в классе К.Караева, атмосфера высоких критериев творчества, хорошей состязательности. В общем, как сейчас говорят, была сильная “мотивация” к сочинению интересной музыки.
Н.Д.: Вы сами вот уже в течение 30 лет преподаете, являясь профессором Уральской консерватории. Какие дисциплины Вы ведете? Ваши педагогические принципы.
Л.Г.: Страшно сказать, но я преподаю в Уральской консерватории уже 38 лет (а начинал вузовскую работу в Азербайджанской консерватории в 1965 году - так что в общей сложности преподаю в вузе 40 лет). Я подготовил девять молодых композиторов, шесть из них ныне стали членами нашего творческого Союза. Мой основной предмет - обучение студентов-композиторов искусству оркестровки. У меня занимались по этой дисциплине большинство композиторов, окончивших нашу консерваторию за время моей работы (несколько десятков). За долгие годы удалось выработать определенную систему преподавания инструментовки, и, как правило, прошедшие мой курс демонстрируют хорошее владение оркестром.
Кроме того, в 1970-80 годы у меня обучались оркестровке и чтению партитур большая группа оперно-симфонических дирижеров, учеников проф. М.И.Павермана, многие из них сейчас возглавляют оркестры. И, конечно же, несколько десятков будущих музыковедов пытались под моим руководством познать секреты симфонического оркестра. Основной педагогический принцип - дать студенту базовые знания и умения, основанные на классических нормах (в широком смысле) - экспериментировать он еще успеет в дальнейшей самостоятельной творческой работе. И научить постоянно учиться, интересоваться всем новым в искусстве.
Н.Д.: Расскажите о Вашем композиторском творчестве, о судьбах Ваших произведений. Чему в творчестве Вы отдаете предпочтение?
Л.Г.: Опять-таки должен оговориться, что нелегко коротко рассказать о творчестве, когда за плечами более 40 лет творческой деятельности. Отмечу, что никогда не ограничивал себя какими-то узкими рамками, сочинял разнообразную в жанровом отношении музыку (пожалуй, только опер не писал). Но основным направлением, видимо, является оркестровая музыка, - симфонические произведения, музыка для камерного оркестра, для оркестра русских народных инструментов. Конечно, сочинено немало камерно-инструментальных и вокальных произведений. В свое время написал много музыки к театральным постановкам, а также произведений для детей и песни. Моя музыка довольно широко исполняется: у нас в Екатеринбурге (ежегодно по 4-5 исполнений), во многих городах России, за рубежом. Только за последние годы мои крупные сочинения за пределами Урала звучали в Ярославле (“Пасторальный концерт” для валторны с оркестром), в Нижнем Новгороде (“Вальс-элегия” для оркестра народных инструментов), в Москве (Струнный квартет in D), в Казани (“Клезмер-фантазия” для скрипки и камерного оркестра). В 1997 году завоевал Третью премию на Международном конкурсе композиций для фортепианных дуэтов в Токио (Япония). В том же году мне присвоено почетное звание “Заслуженный деятель искусств России”. За все годы провел (в связи с всевозможными юбилейными датами) шесть больших, “полнометражных” авторских концертов. В том числе, авторский симфонический концерт в двух отделениях в Свердловской филармонии в марте 1997 года (Уральский академический филармонический оркестр, дирижер Дм. Лисс); юбилейный авторский вечер в Большом зале Уральской филармонии в ноябре 2001 года. На первом из названных концертов прозвучала и моя Симфония в 4-х частях, сочиненная в Баку на окончание консерватории в 1961-63 гг. под руководством К.Караева (в оркестровой редакции 1973 г.), которая остается до настоящего времени моим самым масштабным произведением.
Н.Д.: Ваше творчество формировалось в 60-х годах ХХ века, когда в советскую музыку стали проникать с Запада новые веяния. Как Вы относитесь к различным системам авангарда - вчера и сегодня?
Л.Г.: Как и многие композиторы, начинавшие в тот период, я отдал дань увлечению новыми системами композиции, скрупулезно изучал модные “техники”. В своих сочинениях тех лет реализовал отдельные элементы додекафонии, но строго выдержанных в “системе” произведений не было. В общем-то, я всегда дорожил (возможно даже подсознательно, инстинктивно) вниманием слушателя, воспринимающего музыку ушами, а не глазами. Всегда считал и продолжаю считать сегодня, что музыка должна воздействовать на человека прежде всего на эмоциональном уровне. В наши дни, по прошествии десятилетий стало совершенно очевидно, что “авангард” не выдержал испытания временем. Музыкальное творчество ныне развивается по пути синтеза самых разных стилевых течений, и авангардные тенденции (к счастью!) уже не являются доминирующими, а лишь одними из многих других составляющих современного искусства.
Н.Д.: Вы занимаетесь также и музыковедческой деятельностью, являетесь кандидатом искусствоведения. Каков круг научных проблем, к которым Вы обращаетесь?
Л.Г.: Моя музыковедческая работа тесно соприкасается с творческой и педагогической деятельностью. Она четко ограничена областью теории и истории оркестровки, недостаточно освоенной музыкальной наукой. В 1970-е годы я работал над кандидатской диссертацией, посвященной исследованию оркестрового стиля Кара Караева. Пришлось идти непроторенными путями, и много времени было затрачено на разработку общих вопросов методики изучения оркестрового стиля композитора. В диссертации я попытался выявить характерные черты стиля Кара Караева, которые явились следствием взаимодействия современных тенденций композиторского творчества и традиций азербайджанской народной музыки. В дальнейшем, в 1980-90 годы работал над учебником для музыкальных вузов “История оркестровых стилей”, который был издан в Москве в 1997 году. Тем самым был заполнен вакуум в данной учебной дисциплине - подобного пособия явно недоставало.
Н.Д.: Ваши впечатления от сегодняшнего пребывания в Баку?
Л.Г.: Баку внешне очень сильно изменился. Конечно в лучшую сторону. Много новых, современных зданий, проспектов, скверов. Смущают лишь новые названия многих улиц, известных с детства… Но в основе он остается прежним - теплым, южным городом у моря с какой-то необъяснимой словами, своеобразной аурой. Для меня встреча с городом моей юности, где, как говорится, “знаком каждый камень”, была очень волнующей.
из интервью, данное Наталье Дадашевой
© Jonka
Source: http://www.musigi-dunya.az/new/read_magazine.asp?id=550&page=1
Гуревич Леонид Иосифович - композитор и педагог
5.11.1936Л.И.Гуревич – один из ведущих композиторов Урала, исследователь, педагог. Родился в Баку 5 ноября 1936 года в семье инженеров-нефтяников и больших любителей музыки. С 1952 по 1956 год учился в Бакинском музыкальном училище, где его занятиями по сочинению руководил Б.И.Зейдман, воспитавший целую плеяду композиторов республики. Затем Л.Гуревич окончил композиторский факультет Азгосконсерватории по классу выдающегося композитора и педагога Кара Караева. С 1967 года живет и работает в Свердловске (ныне г. Екатеринбург).
Ниже мы предоставляем интервью с Л.Гуревичем, данное старшему консультанту СК, музыковеду Наталье Дадашевой.
Наталья Дадашева: Леонид Иосифович! Добро пожаловать на Родину. Хош гялмишсиниз!. Вероятно, покинуть Баку навсегда невозможно, и время от времени судьбы покинувших его неизменно пересекаются с этим городом. Начало Вашей творческой судьбы, Ваше детство, отрочество и молодость связаны с Баку. Расскажите об этих годах.
Леонид Гуревич: Действительно, мои детские годы, юность, молодость связаны с Баку. И, несмотря на то, что детство прошло в трудные военные и послевоенные годы, воспоминания о нем окрашены преимущественно в “розовые тона”... Но главное в том, что с Баку связано время учебы и период моего становления как музыканта. Здесь я стал профессиональным композитором, и этим мне Баку особенно дорог.
Н.Д.: После окончания музучилища им. А.Зейнал-лы Вы могли бы, при желании, поступить в любую из консерваторий бывших советских республик. Однако Вы выбрали Бакинскую консерваторию.
Л.Г.: Еще накануне окончания училища я набрался смелости и побывал на консультации у Кара Караева. Кара Абульфазович внимательно просмотрел мои “пробы пера”. На всю жизнь мне запомнились и врезались в память слова великого Мастера: “Вы хотите стать композитором? А знаете ли, что ожидает Вас? Вы обрекаете себя на пожизненный каторжный труд... Впрочем, если решили, поступайте в консерваторию. Я возьму Вас в свой класс”. Встреча с Караевым оставила сильное впечатление. Я понял, что очень хочу учиться у такого замечательного музыканта. Мысль о поступлении в столичные консерватории отпала как-то сама собой.
Н.Д.: На Ваш взгляд, какими принципиальными качествами отличается караевская композиторская школа от других?
Л.Г.: Трудно ответить на этот вопрос в двух словах. Кара Караева отличал не только огромный талант, но и большой личный творческий опыт, а также замечательные природные качества Учителя. Пожалуй, для меня лично наиболее впечатляющими были такие свойства Караева-педагога, как потрясающее умение схватить наиболее существенные недостатки в показанном студентом материале и умение “вдохновить” на их исправление, а также бережное отношение к индивидуальным устремлениям каждого ученика. Вообще, караевская школа сконцентрировала лучшие качества российской композиторской школы - он “стопроцентный” воспитанник гениального Д.Д.Шостаковича, а тот - в свою очередь - “внук” великого классика русской музыки Н.А.Римского-Корсакова. Так что с “родословной” всё в порядке...
Н.Д.: В классе Кара Караева с Вами учились многие композиторы, которые ныне представляют старшее поколение композиторов Азербайджана. Поделитесь Вашими воспоминаниями о творческой атмосфере в классе К.Караева.
Л.Г.: С первых же дней появления в классе Кара Караева мне посчастливилось общаться со старшими товарищами - талантливыми молодыми (тогда) композиторами, теми, кто сегодня стали «патриархами» композиторской организации Азербайджана. Это Ариф Меликов, Васиф Адыгезалов, Муса Мирзоев, Октай Зульфугаров, и, конечно же, Хайям Мирзазаде (ассистент Кара Абульфазовича, многому научивший меня). Старшекурсники задавали такую “высокую планку”, что страшно трудно было ей соответсвовать, а “ударить лицом в грязь” очень не хотелось... Это был огромный стимул. Позже в классе появились Полад Бюль-Бюль оглы, Фарадж Караев, Леонид Вайнштейн (безвременно ушедший из жизни), Наргиз Шафиева, Франгиз Ализаде. Такие имена, которые сегодня не надо представлять бакинскому читателю. Вот этим и определялась атмосфера в классе К.Караева, атмосфера высоких критериев творчества, хорошей состязательности. В общем, как сейчас говорят, была сильная “мотивация” к сочинению интересной музыки.
Н.Д.: Вы сами вот уже в течение 30 лет преподаете, являясь профессором Уральской консерватории. Какие дисциплины Вы ведете? Ваши педагогические принципы.
Л.Г.: Страшно сказать, но я преподаю в Уральской консерватории уже 38 лет (а начинал вузовскую работу в Азербайджанской консерватории в 1965 году - так что в общей сложности преподаю в вузе 40 лет). Я подготовил девять молодых композиторов, шесть из них ныне стали членами нашего творческого Союза. Мой основной предмет - обучение студентов-композиторов искусству оркестровки. У меня занимались по этой дисциплине большинство композиторов, окончивших нашу консерваторию за время моей работы (несколько десятков). За долгие годы удалось выработать определенную систему преподавания инструментовки, и, как правило, прошедшие мой курс демонстрируют хорошее владение оркестром.
Кроме того, в 1970-80 годы у меня обучались оркестровке и чтению партитур большая группа оперно-симфонических дирижеров, учеников проф. М.И.Павермана, многие из них сейчас возглавляют оркестры. И, конечно же, несколько десятков будущих музыковедов пытались под моим руководством познать секреты симфонического оркестра. Основной педагогический принцип - дать студенту базовые знания и умения, основанные на классических нормах (в широком смысле) - экспериментировать он еще успеет в дальнейшей самостоятельной творческой работе. И научить постоянно учиться, интересоваться всем новым в искусстве.
Н.Д.: Расскажите о Вашем композиторском творчестве, о судьбах Ваших произведений. Чему в творчестве Вы отдаете предпочтение?
Л.Г.: Опять-таки должен оговориться, что нелегко коротко рассказать о творчестве, когда за плечами более 40 лет творческой деятельности. Отмечу, что никогда не ограничивал себя какими-то узкими рамками, сочинял разнообразную в жанровом отношении музыку (пожалуй, только опер не писал). Но основным направлением, видимо, является оркестровая музыка, - симфонические произведения, музыка для камерного оркестра, для оркестра русских народных инструментов. Конечно, сочинено немало камерно-инструментальных и вокальных произведений. В свое время написал много музыки к театральным постановкам, а также произведений для детей и песни. Моя музыка довольно широко исполняется: у нас в Екатеринбурге (ежегодно по 4-5 исполнений), во многих городах России, за рубежом. Только за последние годы мои крупные сочинения за пределами Урала звучали в Ярославле (“Пасторальный концерт” для валторны с оркестром), в Нижнем Новгороде (“Вальс-элегия” для оркестра народных инструментов), в Москве (Струнный квартет in D), в Казани (“Клезмер-фантазия” для скрипки и камерного оркестра). В 1997 году завоевал Третью премию на Международном конкурсе композиций для фортепианных дуэтов в Токио (Япония). В том же году мне присвоено почетное звание “Заслуженный деятель искусств России”. За все годы провел (в связи с всевозможными юбилейными датами) шесть больших, “полнометражных” авторских концертов. В том числе, авторский симфонический концерт в двух отделениях в Свердловской филармонии в марте 1997 года (Уральский академический филармонический оркестр, дирижер Дм. Лисс); юбилейный авторский вечер в Большом зале Уральской филармонии в ноябре 2001 года. На первом из названных концертов прозвучала и моя Симфония в 4-х частях, сочиненная в Баку на окончание консерватории в 1961-63 гг. под руководством К.Караева (в оркестровой редакции 1973 г.), которая остается до настоящего времени моим самым масштабным произведением.
Н.Д.: Ваше творчество формировалось в 60-х годах ХХ века, когда в советскую музыку стали проникать с Запада новые веяния. Как Вы относитесь к различным системам авангарда - вчера и сегодня?
Л.Г.: Как и многие композиторы, начинавшие в тот период, я отдал дань увлечению новыми системами композиции, скрупулезно изучал модные “техники”. В своих сочинениях тех лет реализовал отдельные элементы додекафонии, но строго выдержанных в “системе” произведений не было. В общем-то, я всегда дорожил (возможно даже подсознательно, инстинктивно) вниманием слушателя, воспринимающего музыку ушами, а не глазами. Всегда считал и продолжаю считать сегодня, что музыка должна воздействовать на человека прежде всего на эмоциональном уровне. В наши дни, по прошествии десятилетий стало совершенно очевидно, что “авангард” не выдержал испытания временем. Музыкальное творчество ныне развивается по пути синтеза самых разных стилевых течений, и авангардные тенденции (к счастью!) уже не являются доминирующими, а лишь одними из многих других составляющих современного искусства.
Н.Д.: Вы занимаетесь также и музыковедческой деятельностью, являетесь кандидатом искусствоведения. Каков круг научных проблем, к которым Вы обращаетесь?
Л.Г.: Моя музыковедческая работа тесно соприкасается с творческой и педагогической деятельностью. Она четко ограничена областью теории и истории оркестровки, недостаточно освоенной музыкальной наукой. В 1970-е годы я работал над кандидатской диссертацией, посвященной исследованию оркестрового стиля Кара Караева. Пришлось идти непроторенными путями, и много времени было затрачено на разработку общих вопросов методики изучения оркестрового стиля композитора. В диссертации я попытался выявить характерные черты стиля Кара Караева, которые явились следствием взаимодействия современных тенденций композиторского творчества и традиций азербайджанской народной музыки. В дальнейшем, в 1980-90 годы работал над учебником для музыкальных вузов “История оркестровых стилей”, который был издан в Москве в 1997 году. Тем самым был заполнен вакуум в данной учебной дисциплине - подобного пособия явно недоставало.
Н.Д.: Ваши впечатления от сегодняшнего пребывания в Баку?
Л.Г.: Баку внешне очень сильно изменился. Конечно в лучшую сторону. Много новых, современных зданий, проспектов, скверов. Смущают лишь новые названия многих улиц, известных с детства… Но в основе он остается прежним - теплым, южным городом у моря с какой-то необъяснимой словами, своеобразной аурой. Для меня встреча с городом моей юности, где, как говорится, “знаком каждый камень”, была очень волнующей.
из интервью, данное Наталье Дадашевой
© Jonka
Source: http://www.musigi-dunya.az/new/read_magazine.asp?id=550&page=1
