Получить забытый пароль
Энциклопедия / "Неизвестные" бакинцы
Изменить категорию | Все статьи категории
Азиз Аскеров родился в Дербенте, в многодетной азербайджанской семье. Он учился в школе, когда умер отец, тут — революция. Даже не революция — чехарда, растянувшаяся на четыре года — с 1918 по 1921-й: власть переходила то к белым, то к красным. И тех, и других роднила только озверелая жестокость. Многие коренные дербентцы в те годы оказались беженцами (хотя в первой четверти ХХ века подобного определения не было, но как их назвать, если они — буквально! — бежали кто куда). И, как многие, Аскеровы вернулись в революционно разоренный Дербент только после бело-красных чисток. Но в родном городе Азиз задержался не надолго. Его, окончившего школу на «отлично», отправили на учебу в Баку в педагогический техникум, после окончания которого (опять-таки на «отлично») он поступает в Азербайджанский педагогический институт на химико-биологический факультет.
Уже на третьем курсе он вел практические занятия, а на четвертом, будучи сам студентом, читал лекции по геологии. И с тех пор — до самых последних дней — был самым любимым педагогом студентов. И не потому, что никогда, ни разу, никому за 65 лет педагогической деятельности не поставил «неуда». На его лекциях муха не пролетала — так интересно проходили занятия. А не ставил двойки просто потому, что был уверен: не знать его предмет невозможно.
Именно по его инициативе в 1943-м были созданы геолого-географический факультет Азербайджанского госуниверситета и музей полезных ископаемых. Понятно, что и первым деканом стал Азиз Аскеров. Тогда эта должность приравнивалась к офицерскому званию, и Азиз Гамзаевич ходил в университет в военной форме, ну а в экспедициях — какая форма?
На полевые работы он выезжал каждое лето — то на лошади, то на осле, то просто на своих двоих... Сначала, еще студентом, под патронажем тогдашних корифеев: И.Яковлева, К.Пафельгольца, А.Флоренского — в Нахчыван, С.Соколова — в Истису и Нафталан. Позже — уже самостоятельно искал воду и, кстати, постоянно с тех пор исследовал Нафталан и добился, доказав целебность и уникальность этого природного дара, открытия санатория «Нафталан». Но вода всегда оставалась главной.
«В Дербенте, в детстве, я носил воду в большом медном кувшине, называли его гудка, больше меня ростом. Есть вода — есть жизнь» — это слова из воспоминаний Азиза Гамзаевича.
Он — буквально — как сквозь сито просеял каждую пядь азербайджанской земли: брал пробы из каждого ручья, да что там ручья — лужи... За свою жизнь он 5 тысяч раз был в экспедициях, детально исследовал 1014 (!) источников воды. И во все экспедиции брал с собой химическую лабораторию для проведения анализов тут же, на выходе, дабы не улетучились ценные составные вод, так называемые газовые компоненты. Только потом пробы привозились в Баку, а контрольные анализы проводились в лабораториях Москвы, Ташкента и Пятигорска.
Бадамлы — это бяд тамлы, а Сираб — главный источник
Его одержимость дала результаты. «В 1944 году, — цитирую опять воспоминания Азиза Гамзаевича, — я совершал маршрут в районе села Бадамлы. Около какого-то ручейка решил напоить своего ослика. А он не пьет. Попробовал сам. Привкус воды был неприятным. Пошел вдоль ручейка, дошел до источника, который и был одним из выходов воды. Я сразу понял, что это то, что искал, что это очень ценный минеральный источник. Взял пробу. Лабораторные анализы подтвердили это...»
Казалось бы, открытие, о нем только и говорить, но чуть ниже: «...как местные жители удачно называют воды! Бадамлы, видимо, происходит от слов «бяд тамлы», что в переводе означает «с плохим привкусом». Вода эта не теряет своих газов даже тогда, когда ее разливают в бутылки, прямо на источнике, но затем газы теряются и вода меняет свой вкус. Сираб, видимо, можно перевести как «сир аб» — тайна воды или «сираб» — главный источник воды: сир — голова, аб — вода. Вайхыр — вай — восклицание по поводу плохого вкуса, хыр — персидское пить...»
Целый этимологический анализ, достойный лингвиста! Для него не было мелочей ни в работе, ни в быту, ни в отношении к слову.
Позже, после «Бадамлы», Азиз Гамзаевич обнаруживает и научно обосновывает ценность минеральных вод «Сираб», «Вайхыр» и лечебное значение «Галаалты».
Директор Института геологии НАН Азербайджана академик Акиф Ализаде в вышедшей в 2002 году книге, посвященной 95-летию профессора А.Аскерова, пишет, что профессора Азиза Аскерова справедливо называют первым ученым-гидрогеологом Азербайджана. Этой теме — геологии минеральных источников Азербайджана — посвящены и обе его диссертации: кандидатская — в 1939 году и докторская — в 1949-м. А директор Института географии академик Будаг Будагов отмечает, что именно в последней, защищенной в МГУ, впервые дана исчерпывающая характеристика минеральных источников, найденных на территории нашей страны, а также выявлены основные закономерности их распространения и предложения о возможностях их широкого использования в курортном деле и промышленности. Причем диссертация настолько полно отражала наши подземные богатства, что эта работа имела и стратегическое значение, а потому издать ее в виде монографии было разрешено только под грифом «Секретно».
Тем временем он в 1951 году создает первую в Азербайджане кафедру гидрогеологии, в 1952-м — ученый совет по специальности «Гидрогеология», чтобы растить новое поколение гидрогеологов.
«Сейчас я им отвечу»
«Когда я поступил в университет в 1944 году, — вспоминает нынешний декан географического факультета БГУ профессор Мусеиб Мусеибов, — нашим деканом был Азиз Аскеров. И именно он возглавил нашу практику после окончания первого курса. Мы поехали на месяц по маршруту Баку-Закаталы-Балакен-Сыкнахи-Тбилиси-Гянджа-Гейгель-Баку. Азиз Гамзаевич не только знакомил нас с азами профессии. Он давал еще и уроки хорошего тона, рассказывая о правилах поведения, культуре взаимоотношений, сам подавая тому наглядный пример. Я навсегда запомнил, как заботливо он ухаживал за приболевшими студентами, — условия на практике были суровые, не все оказались к ним готовы. Но точно так же внимателен он был к студентам и в городских условиях: часто приходил к нам в общежитие, интересовался, все ли у нас в порядке и не нуждается ли кто в помощи. В то время со мной учился Худу Мамедов, который в то время сделал изобретение. Азиз Гамзаевич, выслушав его, пообещал помочь внедрить его проект на каком-либо заводе и, добившись поддержки у ректора, сдержал слово».
Профессор Мусеибов всегда помнит и слова своего учителя о том, что рентабельность минеральной воды больше даже нефти. «Мы, молодые, тогда слушали его несколько скептически, хотя уже тогда литр бензина стоил 7 копеек, а минеральной воды — 20. Сегодня мы еще больше убеждаемся, насколько он был прав: даже простая шолларская вода, которая раньше в Баку шла из крана, теперь продается в бутылках и стоит дороже, чем растущий в цене бензин».
Эльнур, Эльшана и Эльбязяк
«Галаалты» стала сенсацией. Аналогичная водам Трускавца, она по своему значению не уступала источникам знаменитых Минвод. Азербайджан мог стать здравницей, как минимум, союзного масштаба. Увы... Сколько усилий ему пришлось приложить, сколько написать писем, заявлений, сколько порогов обить, чтобы убедить власти в необходимости строительства первого завода «Бадамлы», а позже — и других заводов минеральных вод. Что касается «Галаалты», то именно Азиз Гамзаевич добился разрешения на открытие санатория на 25 коек, доказывая целебность воды. Как ему удалось пробить эту стену бюрократизма, Бог знает, но в результате по инициативе А.Аскерова были созданы и здравницы «Истису», «Шихово», «Ширван», а также построены заводы минеральных вод «Бадамлы», «Истису», «Сираб», «Вайхыр», «Гуршсу», «Гызылджа...»
«Щедроты», сыпавшиеся на него, были смешны. За открытие минеральных источников Азиз Аскеров был удостоен... денежной премии в размере половины заработной платы.
Это много позже заслуги профессора Азиза Аскерова были отмечены орденом Трудового Красного Знамени, десятью медалями, почетными грамотами Верховного Совета Азербайджанской ССР, различных министерств и военных организаций.
Не получил он только академического звания. Сначала потому, что его брат Джалил Аскеров, директор Музея революции и заместитель наркома просвещения, в 1937 году был репрессирован. А позже... Позже — просто никто не вспомнил о нем, не внесли в список претендентов, а сам он не напрашивался. Он не расталкивал локтями коллег, не подсиживал начальников, не бился за блага. Он просто жил. Работал. Выезжал в экспедиции, тратя на это каждый свой отпуск. Преподавал. А еще писал научные работы, воспитывал детей, писал стихи, музицировал со своей женой Тамарой Зейналлы — его жена была племянницей азербайджанского композитора Асафа Зейналлы.
Опять — цитата из его собственных воспоминаний: «Человеку необходимо, чтобы был свет в душе, чтобы он умел радоваться и видеть прекрасное вокруг. Я и детей своих назвал в честь света, радости и красоты. (У Аскерова две дочери: Эльшана и Эльбязяк, старший сын Эльнур трагически ушел из жизни в 16 лет).
Он очень гордился первенцем. Но летом 62-го произошла трагедия. Мальчик то ли перекупался в море, то ли его продуло сквозняком, но на даче в Бузовнах у Эльнура разболелось ухо. Азиз Гамзаевич был в экспедиции в Шуше, сосед отвез мальчика в Баку в какую-то городскую больницу. Там вместо того, чтобы обследовать ухо, сделали пункцию позвоночника, после чего Эльнура не стало. Горе, обрушившееся на семью, было трудно пережить — рыдали все, только отец хранил самообладание, стараясь успокоить женщин. Но с тех пор он начал курить.
Тогда, как вспоминал позже Азиз Гамзаевич, произошла переоценка жизненных ценностей. Карьера, чины, регалии — все оказалось суетным, ничтожным по сравнению с тайной ухода человека из жизни. Смерть сына стала своеобразным камертоном в оценке каждого дня.
«Азиз муаллим демишкян»
Он не скрывал своего отношения к нечистоплотным ученым, все говорил в лицо, но зла не держал. Даже когда обнаруживался банальный плагиат, он называл вора просто: «Харам-заде».
А еще — дружил. Он обладал этим великим качеством. И друзья — настоящие друзья — отвечали ему взаимностью. Строгий к себе, с обостренным чувством справедливости, он никогда ничего не просил для себя, но другие всегда могли рассчитывать на его покровительство. Как вспоминает академик Будаг Будагов, он мог быть резким и раздражительным, когда сталкивался с ленью и хитростью. Но за правое дело шел до конца. С ним можно было свернуть горы. Жесткий — и добрый, молчаливый — и разговорчивый, строгий — и смешливый.
Вообще юмор был культом в их семье. До сих пор в обиходе друзей и родственников его шутки и крылатые фразы, причем обязательно с указанием авторства: «Азиз муаллим демишкян». Многие вспоминают, каким прекрасным тамадой был в застольях... В Баку демонстрировался фильм с участием Раджа Капура, который пел песню «Авараям». И вот на свадьбе тамада в разгар веселья удаляется, а затем появляется в зале под популярную индийскую музыку, на плече у него палка с подвешенной бахчой (узелком с вещами). Он так точно изображал Раджа Капура, напевая «Авараям», что все просто падали со стульев от смеха.
Прекрасно развитый физически, он по выходным дням осенью, зимой и весной ездил на дачу, где сажал, копал, собирал урожай, большую часть которого раздавал, как правило, соседям в городе, а еще обязательно нуждающимся.
И еще был очень красив. Высокий, стройный шатен с сине-зелеными глазами... Когда ему говорили комплименты, касающиеся его внешности, он, будучи очень скромным, но в то же время достаточно уверенным в себе человеком, тут же отшучивался: «Ну да, ну да, я же эталон мужской красоты».
И еще одна много говорящая деталь. Знакомясь с любым ребенком, он начинал со слов: «Дост, ай дост». Спрашивал имя и говорил: «Гяль сянинля дост олаг».
Последняя «Лезгинка»
Жизненные силы у этого человека были потрясающие. В 85 лет его приглашают в Турцию, для ознакомления с их образовательной системой. Домашние были против, так как программа предполагала поездку по нескольким городам, — выдержать такую нагрузку пожилому человеку было трудно. Только супруга Азиза Гамзаевича была другого мнения: он путешествовал всю свою жизнь, любая поездка — бальзам для его души...
И вот через три дня, на удивление дочерей, они видят по TВ репортаж из Турции о работе нашей делегации и как Азиз Гамзаевич выступает то в одном, то в другом университете, как участвует в дебатах и даже отплясывает «Лезгинку» на банкете.
«Мы всегда вспоминаем об отце не с грустью, а с улыбкой, потому что сразу вспоминается его какая-то шутка или какое-то доброе дело. Удивительно, как он смог прожить жизнь так, чтобы оставить такие воспоминания», — говорит об отце дочь, Эльшана Азизова, доцент кафедры философии Бакинского славянского университета.
Но вечером 6 июля 1993 года вдруг почувствовал, что дышать стало тяжело, и, стараясь себе помочь, выпил сырой желток... По-видимому, он понимал, что уходит из жизни, произнес: «Вы меня простите, если что не так». И отправился спать. И больше не проснулся.
(Людмила Хохлова)
© Jonka
Аскеров Азиз Гамзаевич - человек, открывший «Бадамлы»
6.7.1993Азиз Аскеров родился в Дербенте, в многодетной азербайджанской семье. Он учился в школе, когда умер отец, тут — революция. Даже не революция — чехарда, растянувшаяся на четыре года — с 1918 по 1921-й: власть переходила то к белым, то к красным. И тех, и других роднила только озверелая жестокость. Многие коренные дербентцы в те годы оказались беженцами (хотя в первой четверти ХХ века подобного определения не было, но как их назвать, если они — буквально! — бежали кто куда). И, как многие, Аскеровы вернулись в революционно разоренный Дербент только после бело-красных чисток. Но в родном городе Азиз задержался не надолго. Его, окончившего школу на «отлично», отправили на учебу в Баку в педагогический техникум, после окончания которого (опять-таки на «отлично») он поступает в Азербайджанский педагогический институт на химико-биологический факультет.
Уже на третьем курсе он вел практические занятия, а на четвертом, будучи сам студентом, читал лекции по геологии. И с тех пор — до самых последних дней — был самым любимым педагогом студентов. И не потому, что никогда, ни разу, никому за 65 лет педагогической деятельности не поставил «неуда». На его лекциях муха не пролетала — так интересно проходили занятия. А не ставил двойки просто потому, что был уверен: не знать его предмет невозможно.
Именно по его инициативе в 1943-м были созданы геолого-географический факультет Азербайджанского госуниверситета и музей полезных ископаемых. Понятно, что и первым деканом стал Азиз Аскеров. Тогда эта должность приравнивалась к офицерскому званию, и Азиз Гамзаевич ходил в университет в военной форме, ну а в экспедициях — какая форма?
На полевые работы он выезжал каждое лето — то на лошади, то на осле, то просто на своих двоих... Сначала, еще студентом, под патронажем тогдашних корифеев: И.Яковлева, К.Пафельгольца, А.Флоренского — в Нахчыван, С.Соколова — в Истису и Нафталан. Позже — уже самостоятельно искал воду и, кстати, постоянно с тех пор исследовал Нафталан и добился, доказав целебность и уникальность этого природного дара, открытия санатория «Нафталан». Но вода всегда оставалась главной.
«В Дербенте, в детстве, я носил воду в большом медном кувшине, называли его гудка, больше меня ростом. Есть вода — есть жизнь» — это слова из воспоминаний Азиза Гамзаевича.
Он — буквально — как сквозь сито просеял каждую пядь азербайджанской земли: брал пробы из каждого ручья, да что там ручья — лужи... За свою жизнь он 5 тысяч раз был в экспедициях, детально исследовал 1014 (!) источников воды. И во все экспедиции брал с собой химическую лабораторию для проведения анализов тут же, на выходе, дабы не улетучились ценные составные вод, так называемые газовые компоненты. Только потом пробы привозились в Баку, а контрольные анализы проводились в лабораториях Москвы, Ташкента и Пятигорска.
Бадамлы — это бяд тамлы, а Сираб — главный источник
Его одержимость дала результаты. «В 1944 году, — цитирую опять воспоминания Азиза Гамзаевича, — я совершал маршрут в районе села Бадамлы. Около какого-то ручейка решил напоить своего ослика. А он не пьет. Попробовал сам. Привкус воды был неприятным. Пошел вдоль ручейка, дошел до источника, который и был одним из выходов воды. Я сразу понял, что это то, что искал, что это очень ценный минеральный источник. Взял пробу. Лабораторные анализы подтвердили это...»
Казалось бы, открытие, о нем только и говорить, но чуть ниже: «...как местные жители удачно называют воды! Бадамлы, видимо, происходит от слов «бяд тамлы», что в переводе означает «с плохим привкусом». Вода эта не теряет своих газов даже тогда, когда ее разливают в бутылки, прямо на источнике, но затем газы теряются и вода меняет свой вкус. Сираб, видимо, можно перевести как «сир аб» — тайна воды или «сираб» — главный источник воды: сир — голова, аб — вода. Вайхыр — вай — восклицание по поводу плохого вкуса, хыр — персидское пить...»
Целый этимологический анализ, достойный лингвиста! Для него не было мелочей ни в работе, ни в быту, ни в отношении к слову.
Позже, после «Бадамлы», Азиз Гамзаевич обнаруживает и научно обосновывает ценность минеральных вод «Сираб», «Вайхыр» и лечебное значение «Галаалты».
Директор Института геологии НАН Азербайджана академик Акиф Ализаде в вышедшей в 2002 году книге, посвященной 95-летию профессора А.Аскерова, пишет, что профессора Азиза Аскерова справедливо называют первым ученым-гидрогеологом Азербайджана. Этой теме — геологии минеральных источников Азербайджана — посвящены и обе его диссертации: кандидатская — в 1939 году и докторская — в 1949-м. А директор Института географии академик Будаг Будагов отмечает, что именно в последней, защищенной в МГУ, впервые дана исчерпывающая характеристика минеральных источников, найденных на территории нашей страны, а также выявлены основные закономерности их распространения и предложения о возможностях их широкого использования в курортном деле и промышленности. Причем диссертация настолько полно отражала наши подземные богатства, что эта работа имела и стратегическое значение, а потому издать ее в виде монографии было разрешено только под грифом «Секретно».
Тем временем он в 1951 году создает первую в Азербайджане кафедру гидрогеологии, в 1952-м — ученый совет по специальности «Гидрогеология», чтобы растить новое поколение гидрогеологов.
«Сейчас я им отвечу»
«Когда я поступил в университет в 1944 году, — вспоминает нынешний декан географического факультета БГУ профессор Мусеиб Мусеибов, — нашим деканом был Азиз Аскеров. И именно он возглавил нашу практику после окончания первого курса. Мы поехали на месяц по маршруту Баку-Закаталы-Балакен-Сыкнахи-Тбилиси-Гянджа-Гейгель-Баку. Азиз Гамзаевич не только знакомил нас с азами профессии. Он давал еще и уроки хорошего тона, рассказывая о правилах поведения, культуре взаимоотношений, сам подавая тому наглядный пример. Я навсегда запомнил, как заботливо он ухаживал за приболевшими студентами, — условия на практике были суровые, не все оказались к ним готовы. Но точно так же внимателен он был к студентам и в городских условиях: часто приходил к нам в общежитие, интересовался, все ли у нас в порядке и не нуждается ли кто в помощи. В то время со мной учился Худу Мамедов, который в то время сделал изобретение. Азиз Гамзаевич, выслушав его, пообещал помочь внедрить его проект на каком-либо заводе и, добившись поддержки у ректора, сдержал слово».
Профессор Мусеибов всегда помнит и слова своего учителя о том, что рентабельность минеральной воды больше даже нефти. «Мы, молодые, тогда слушали его несколько скептически, хотя уже тогда литр бензина стоил 7 копеек, а минеральной воды — 20. Сегодня мы еще больше убеждаемся, насколько он был прав: даже простая шолларская вода, которая раньше в Баку шла из крана, теперь продается в бутылках и стоит дороже, чем растущий в цене бензин».
Эльнур, Эльшана и Эльбязяк
«Галаалты» стала сенсацией. Аналогичная водам Трускавца, она по своему значению не уступала источникам знаменитых Минвод. Азербайджан мог стать здравницей, как минимум, союзного масштаба. Увы... Сколько усилий ему пришлось приложить, сколько написать писем, заявлений, сколько порогов обить, чтобы убедить власти в необходимости строительства первого завода «Бадамлы», а позже — и других заводов минеральных вод. Что касается «Галаалты», то именно Азиз Гамзаевич добился разрешения на открытие санатория на 25 коек, доказывая целебность воды. Как ему удалось пробить эту стену бюрократизма, Бог знает, но в результате по инициативе А.Аскерова были созданы и здравницы «Истису», «Шихово», «Ширван», а также построены заводы минеральных вод «Бадамлы», «Истису», «Сираб», «Вайхыр», «Гуршсу», «Гызылджа...»
«Щедроты», сыпавшиеся на него, были смешны. За открытие минеральных источников Азиз Аскеров был удостоен... денежной премии в размере половины заработной платы.
Это много позже заслуги профессора Азиза Аскерова были отмечены орденом Трудового Красного Знамени, десятью медалями, почетными грамотами Верховного Совета Азербайджанской ССР, различных министерств и военных организаций.
Не получил он только академического звания. Сначала потому, что его брат Джалил Аскеров, директор Музея революции и заместитель наркома просвещения, в 1937 году был репрессирован. А позже... Позже — просто никто не вспомнил о нем, не внесли в список претендентов, а сам он не напрашивался. Он не расталкивал локтями коллег, не подсиживал начальников, не бился за блага. Он просто жил. Работал. Выезжал в экспедиции, тратя на это каждый свой отпуск. Преподавал. А еще писал научные работы, воспитывал детей, писал стихи, музицировал со своей женой Тамарой Зейналлы — его жена была племянницей азербайджанского композитора Асафа Зейналлы.
Опять — цитата из его собственных воспоминаний: «Человеку необходимо, чтобы был свет в душе, чтобы он умел радоваться и видеть прекрасное вокруг. Я и детей своих назвал в честь света, радости и красоты. (У Аскерова две дочери: Эльшана и Эльбязяк, старший сын Эльнур трагически ушел из жизни в 16 лет).
Он очень гордился первенцем. Но летом 62-го произошла трагедия. Мальчик то ли перекупался в море, то ли его продуло сквозняком, но на даче в Бузовнах у Эльнура разболелось ухо. Азиз Гамзаевич был в экспедиции в Шуше, сосед отвез мальчика в Баку в какую-то городскую больницу. Там вместо того, чтобы обследовать ухо, сделали пункцию позвоночника, после чего Эльнура не стало. Горе, обрушившееся на семью, было трудно пережить — рыдали все, только отец хранил самообладание, стараясь успокоить женщин. Но с тех пор он начал курить.
Тогда, как вспоминал позже Азиз Гамзаевич, произошла переоценка жизненных ценностей. Карьера, чины, регалии — все оказалось суетным, ничтожным по сравнению с тайной ухода человека из жизни. Смерть сына стала своеобразным камертоном в оценке каждого дня.
«Азиз муаллим демишкян»
Он не скрывал своего отношения к нечистоплотным ученым, все говорил в лицо, но зла не держал. Даже когда обнаруживался банальный плагиат, он называл вора просто: «Харам-заде».
А еще — дружил. Он обладал этим великим качеством. И друзья — настоящие друзья — отвечали ему взаимностью. Строгий к себе, с обостренным чувством справедливости, он никогда ничего не просил для себя, но другие всегда могли рассчитывать на его покровительство. Как вспоминает академик Будаг Будагов, он мог быть резким и раздражительным, когда сталкивался с ленью и хитростью. Но за правое дело шел до конца. С ним можно было свернуть горы. Жесткий — и добрый, молчаливый — и разговорчивый, строгий — и смешливый.
Вообще юмор был культом в их семье. До сих пор в обиходе друзей и родственников его шутки и крылатые фразы, причем обязательно с указанием авторства: «Азиз муаллим демишкян». Многие вспоминают, каким прекрасным тамадой был в застольях... В Баку демонстрировался фильм с участием Раджа Капура, который пел песню «Авараям». И вот на свадьбе тамада в разгар веселья удаляется, а затем появляется в зале под популярную индийскую музыку, на плече у него палка с подвешенной бахчой (узелком с вещами). Он так точно изображал Раджа Капура, напевая «Авараям», что все просто падали со стульев от смеха.
Прекрасно развитый физически, он по выходным дням осенью, зимой и весной ездил на дачу, где сажал, копал, собирал урожай, большую часть которого раздавал, как правило, соседям в городе, а еще обязательно нуждающимся.
И еще был очень красив. Высокий, стройный шатен с сине-зелеными глазами... Когда ему говорили комплименты, касающиеся его внешности, он, будучи очень скромным, но в то же время достаточно уверенным в себе человеком, тут же отшучивался: «Ну да, ну да, я же эталон мужской красоты».
И еще одна много говорящая деталь. Знакомясь с любым ребенком, он начинал со слов: «Дост, ай дост». Спрашивал имя и говорил: «Гяль сянинля дост олаг».
Последняя «Лезгинка»
Жизненные силы у этого человека были потрясающие. В 85 лет его приглашают в Турцию, для ознакомления с их образовательной системой. Домашние были против, так как программа предполагала поездку по нескольким городам, — выдержать такую нагрузку пожилому человеку было трудно. Только супруга Азиза Гамзаевича была другого мнения: он путешествовал всю свою жизнь, любая поездка — бальзам для его души...
И вот через три дня, на удивление дочерей, они видят по TВ репортаж из Турции о работе нашей делегации и как Азиз Гамзаевич выступает то в одном, то в другом университете, как участвует в дебатах и даже отплясывает «Лезгинку» на банкете.
«Мы всегда вспоминаем об отце не с грустью, а с улыбкой, потому что сразу вспоминается его какая-то шутка или какое-то доброе дело. Удивительно, как он смог прожить жизнь так, чтобы оставить такие воспоминания», — говорит об отце дочь, Эльшана Азизова, доцент кафедры философии Бакинского славянского университета.
Но вечером 6 июля 1993 года вдруг почувствовал, что дышать стало тяжело, и, стараясь себе помочь, выпил сырой желток... По-видимому, он понимал, что уходит из жизни, произнес: «Вы меня простите, если что не так». И отправился спать. И больше не проснулся.
(Людмила Хохлова)
© Jonka
| Сайт: | http://www.azerizv.az/article.php?id=3304 |
загрузка