Получить забытый пароль
Энциклопедия / "Неизвестные" бакинцы
Изменить категорию | Все статьи категории
Гражданская война началась в июле 1936 года, когда против существующего в то время республиканского правительства вспыхнул военный мятеж во главе с генералом Франсиско Франко. Сторонники Республики, поддерживаемые антифашистами других стран, прежде всего СССР, противостояли националистам до апреля 1939 года. Поддержка со стороны Гитлера и Муссолини оказалась решающей в победе франкистов, и в сентябре 1939 года генерал Франко был провозглашен главой государства. После войны более 100 тысяч республиканцев были казнены, 500 тысяч эмигрировали, в том числе в СССР.
Вторая мировая война была самым жестоким периодом прошлого столетия для многих стран. Однако первые схватки с фашизмом произошли уже в 1936-1939 годах во время гражданской войны в Испании, когда страна стала фактически испытательным полигоном для фашистской боевой техники. Полковник Испанской Армии, подполковник Советской Армии Хосе Браво - один из тех, кто ушел добровольцем на фронт, командовал испанской эскадрильей, воевал в инженерных войсках в тылу врага на территории Украины, а затем вновь вернулся в эскадрилью, уже советскую.
Мы встретились с ветераном в его небольшом загородном доме под Мадридом в местечке Плантио, где он живет вдвоем с супругой Натальей. Хосе - ровесник революции, он родился 8 апреля 1917 года.
- Хосе, расскажите, в какой семье Вы родились, кем были Ваши родители, как Вы попали на фронт?
- Я воспитывался в семье левых взглядов. Мои родители были прогрессистами. Отец работал заместителем директора управления железных дорог северной Испании. Мать тоже была служащая-железнодорожница. Кроме того, мама была учительницей музыки, она прекрасно играла на пианино. Я получил среднее образование и готовился поступать в инженерную школу в Мадриде, когда началась гражданская война. В июле 1936 года я ушел добровольцем в авиацию. В декабре 1936 года Советский Союз направил меня в школу летчиков в Кировабаде (ныне г. Гянджа, Азербайджан), где я за полгода научился летать на истребителе. Как правило, обучение длится четыре года, мы же научились управлять самолетом за полгода. Тогда же я начал изучать русский язык, поскольку приходилось общаться с командованием, с преподавателями.
Вместе со мной летные курсы окончили около двухсот испанцев, большинство из которых погибли, кто - на фронтах гражданской войны в Испании, кто - во время Великой Отечественной.
Мы летали на И-15 и И-16, которые поставлял нам Советский Союз. Мой самолет был СМ-249. Мы называли их "моска". Когда истребители впервые поступили к нам, мы сразу не поняли, что за слово написано на самолете, прочитали неправильно. На них было написано "Москва", а мы прочли "моска". Так и стали называть.
На моем счету восьмисот боевых вылетов и 23 сбитых самолета противника. Для меня И-16 был лучшим самолетом, не уступавшим, а возможно, превосходившим по многим техническим характеристикам истребители противника. Трудность была в том, что обычно самолетов противника было больше, но мы сражались и побеждали даже тогда, когда численность противника значительно превосходила нашу. И-16 вел бои "на вертикалях", он практически никогда не находился в горизонтальном полете. Мы поднимались высоко и пикировали на самолеты противника.
Я воевал на всех фронтах, в основном на Мадридском, так как основные силы франкистов были брошены именно туда. Затем Арагонский фронт, известная битва при Бельчите, затем битва при Теруэле. Затем Валенсия, и, наконец, самая известная битва в Испании на реке Эбро - последнее сражение гражданской войны. Франкисты наступали, мы отходили на север, в феврале 1939 года мы перешли границу с Францией, где нас интегрировали в лагеря.
- Как Вам удалось переправиться в Советский Союз?
- За несколько месяцев до начала Второй мировой войны большая часть испанских летчиков была вызволена из лагерей во Франции и переправлена в СССР. В июне 1939 года мне удалось поехать в Советский Союз, где меня послали на учебу в Харьков в механико-машиностроительный институт. Там я проучился два года, и тут снова война.
Несмотря на поражение республиканцев в Испании, мы верили в победу над фашизмом и хотели продолжать бороться. Немцы наступали, и мы сформировали небольшой отряд, примерно человек 25, который состоял из студентов ХММИ и заводских рабочих. Тогда на Украине было два крупных завода - Харьковский тракторный завод и завод "Серп и молот".
Мы были саперами и находились в оперативно-инженерной группе под командованием полковника Старинова. Работали в тылу с партизанами, помогали им, обучали, как минировать дороги и, наоборот, как проделывать проходы в минных полях противника.
В декабре 1941 года мы переехали из Украины в Москву. Затем нас отправили на Кубань на Таганрогский залив. И вот, немцы на той стороне, мы - на этой. Мы переходили через замерзшее Азовское море и минировали дороги в тылу. Там воевали до апреля, а весной 1942 года отошли от Таганрога. Я уже тогда был капитаном.
Какое-то время мы снова находились в Москве, а затем нас направили на Калининский фронт, в город Демидов, где мы также занимались минированием. Потом переехали в Белоруссию, где учили партизан минировать дороги, работали вместе с ними в тылу.
- Как случилось, что Вы снова стали летать на истребителе?
- Летом 1942 года меня как представителя испанской молодежи направили на конференцию в Москву. И вот на этой конференции я случайно встретил генерала Осипенко, который командовал истребительной авиацией ПВО. Он воевал вместе с нами в Испании во время гражданской войны, был тогда капитаном и командовал эскадрильей на Теруэльском фронте. Он собрал всех нас, испанских летчиков, наверное, около 75 человек, понял наши переживания и добился, чтобы нас приняли в авиацию.
Нас определили вместе с советскими летчиками. Меня назначили капитаном, командиром эскадрильи и отправили на защиту Баку. Тогда в Сибири еще не были обнаружены нефтяные месторождения, а в Баку были огромные запасы "черного золота". Немцы были недалеко - на Кавказе в Грозном, но Баку пока не бомбили, хотели захватить нефтяные месторождения.
Мы летали по тревоге, когда немцы-разведчики подлетали близко. В основном делали ночные вылеты. Баку был хорошо защищен с воздуха, там находился 8-й Бакинский истребительный авиакорпус под командованием генерала Евсевьева, в который входила наша эскадрилья. Он также воевал с нами в Испании, а позже получил звание Героя Советского Союза.
- Защита Баку была Вашей основной задачей?
- Нет, мы выполняли разные задания, в том числе сопровождали членов правительства и высших руководителей в разные города. Однажды со мной произошел интересный случай. Меня назначили сопровождать товарища Сталина в декабре 1943 года на Тегеранскую конференцию. Все было засекречено, и сначала мы, конечно, не знали, кого сопровождаем. Только уже по прилету в Тегеран во время конференции мы поняли, что сопровождаем Сталина. Он, кстати, не любил летать. Мне кажется, это был единственный раз, когда он летал на самолете. Мы сопровождали его в Тегеран, затем во время конференции охраняли воздушное пространство (но там все прошло тихо), и потом обратно (он вернулся в Баку).
Обычно мы летали в рабочих костюмах, которые сильно выгорали на солнце. А когда отправлялись на задание сопровождать важных лиц, то всегда старались одеваться шикарно, чтобы немного там пофасонить. Но в этот раз не успели переодеться и летели в своей обычной выгоревшей форме. Когда Сталин вошел в зал и начал здороваться с нами, я стоял первый. И вот он спрашивает меня: "Ты кто - грузин?" Я говорю: "Нет, испанец". "А почему ты в кальсонах (он обратился так, на "ты")? И я ему объяснил, что это не кальсоны, а всего лишь форма, которая выгорела на солнце.
- Наверное, после этого Вам прислали новую летную форму?
- Да, очень быстро прислали. Был еще интересный случай, когда мы перегоняли в Москву самолеты, поставляемые по "ленд-лизу" из США. Однажды мой самолет остановился при перегоне, мотор отказал, и я сел на равнине недалеко от Читы. Ко мне подошли пастухи, кочевники. Нам было запрещено входить с ними в близкий контакт, чтобы не подхватить какую-нибудь заразную болезнь, но у меня не было выхода, и я остался на ночлег. Они накормили меня супом из конского сала (довольно неприятная еда), затем пили чай, все из одной пиалы, что тоже было не совсем приятно. Но ухаживали хорошо. Я жил у них примерно одну неделю, пока прилетели наши механики и отремонтировали самолет, поменяли некоторые детали в моторе. Затем меня переправили на другом самолете до Читы.
- Как долго Вы пробыли в Баку?
- Я оставался там до 1947 года, командовал эскадрильей. А после этого меня направили в город космонавтов - Монино - на учебу в Академию ВВС. Там учились самые известные летчики Советского Союза, отличившиеся в годы войны. Их называли "Золотая орда". А в 1948 году меня демобилизовали и перевели на гражданскую работу. Причиной стало то, что один из испанских летчиков самовольно перешел границу с Турцией. Но я думаю, что это был лишь предлог. Тогда кончилась война, и шла большая демобилизация. Ведь он перешел границу не по политическим причинам, а просто потому, что он был трижды женат и не хотел платить большие алименты.
На "гражданке" я начал преподавать испанский язык в институте иностранных языков (МГИИЯ им. Мориса Тореза). Вскоре стал заместителем декана факультета испанского языка. В 1948 году хотели ввести изучение испанского языка в школах, но затем эта идея отпала, и факультет закрыли. Я остался на факультете переводчиков, где меня также назначили заместителем декана. Потом окончил аспирантуру, в 1954 году стал кандидатом филологических наук, затем деканом факультета.
- Не было желания вернуться на родину?
- Да, я решил вернуться в Испанию. Прежде всего потому, что родители были уже немолодые, им нужна была помощь. Они оба отсидели в тюрьме по политическим причинам, как родители летчика. Отец недолго, а мать провела в тюрьме семь лет. После войны отцу удалось устроиться экономистом, мама не работала. В Союзе им было бы трудно, они не знали языка, но они добились, чтобы франкисты разрешили мне вернуться в Испанию, и в 1960 году я вместе с женой приехал домой.
- Как Вас встретила родина?
- На государственную службу я устроиться не смог. Не дали работать ни летчиком, ни штурманом, ни переводчиком. Франкисты считали, что я нелоялен. Поэтому я работал частным образом - преподавал язык для иностранцев в частных заведениях, потом устроился на фирму, которая торговала с Советским Союзом, поставляла горное оборудование. Я был и переводчиком, и техником, и инструктором по горному оборудованию для испанцев, поскольку имел инженерное образование. Неоднократно ездил в СССР по торговым делам, спускался вместе с русскими в шахты.
Я часто ездил в Советский Союз, ведь это моя вторая родина. Встречался с летчиками, боевыми товарищами, которые воевали со мной в Испании - Якушин, Серов и многие другие. Но после распада СССР не ездил ни разу. Однополчан уже никого не осталось, а то, что сейчас происходит с Россией - это ваше дело. Но я туда не поеду.
- Вы сейчас полковник. Как удалось вернуть военное звание?
- Для этого мы и создали ассоциацию авиаторов, куда входили около тысячи испанских авиаторов и механиков. Меня назначили президентом, и мы добились того, что в 1984 году нас официально признали как военных и присвоили звания. Те, кто были офицерами, стали полковниками или подполковниками в зависимости от возраста, я стал полковником Испанской Армии.
СПРАВКА: Хосе Браво, полковник Испанской Армии, подполковник Советской Армии. Имеет Орден Красного Знамени, Орден Красной Звезды, Орден Отечественной войны I степени, медаль за отвагу, Орден Дружбы Народов и другие награды. Женат, имеет дочь и троих внуков. Написал книгу воспоминаний "Покер асов" (Рoker de Ases), рассказывающую о жизни четырех испанских летчиков, которая сейчас готовится к выпуску.
© Jonka
Source: http://www.9may.ru/album_backside/m10010714
Браво Хосе - испанский летчик, защитник Баку
8.4.1917Гражданская война началась в июле 1936 года, когда против существующего в то время республиканского правительства вспыхнул военный мятеж во главе с генералом Франсиско Франко. Сторонники Республики, поддерживаемые антифашистами других стран, прежде всего СССР, противостояли националистам до апреля 1939 года. Поддержка со стороны Гитлера и Муссолини оказалась решающей в победе франкистов, и в сентябре 1939 года генерал Франко был провозглашен главой государства. После войны более 100 тысяч республиканцев были казнены, 500 тысяч эмигрировали, в том числе в СССР.
Вторая мировая война была самым жестоким периодом прошлого столетия для многих стран. Однако первые схватки с фашизмом произошли уже в 1936-1939 годах во время гражданской войны в Испании, когда страна стала фактически испытательным полигоном для фашистской боевой техники. Полковник Испанской Армии, подполковник Советской Армии Хосе Браво - один из тех, кто ушел добровольцем на фронт, командовал испанской эскадрильей, воевал в инженерных войсках в тылу врага на территории Украины, а затем вновь вернулся в эскадрилью, уже советскую.
Мы встретились с ветераном в его небольшом загородном доме под Мадридом в местечке Плантио, где он живет вдвоем с супругой Натальей. Хосе - ровесник революции, он родился 8 апреля 1917 года.
- Хосе, расскажите, в какой семье Вы родились, кем были Ваши родители, как Вы попали на фронт?
- Я воспитывался в семье левых взглядов. Мои родители были прогрессистами. Отец работал заместителем директора управления железных дорог северной Испании. Мать тоже была служащая-железнодорожница. Кроме того, мама была учительницей музыки, она прекрасно играла на пианино. Я получил среднее образование и готовился поступать в инженерную школу в Мадриде, когда началась гражданская война. В июле 1936 года я ушел добровольцем в авиацию. В декабре 1936 года Советский Союз направил меня в школу летчиков в Кировабаде (ныне г. Гянджа, Азербайджан), где я за полгода научился летать на истребителе. Как правило, обучение длится четыре года, мы же научились управлять самолетом за полгода. Тогда же я начал изучать русский язык, поскольку приходилось общаться с командованием, с преподавателями.
Вместе со мной летные курсы окончили около двухсот испанцев, большинство из которых погибли, кто - на фронтах гражданской войны в Испании, кто - во время Великой Отечественной.
Мы летали на И-15 и И-16, которые поставлял нам Советский Союз. Мой самолет был СМ-249. Мы называли их "моска". Когда истребители впервые поступили к нам, мы сразу не поняли, что за слово написано на самолете, прочитали неправильно. На них было написано "Москва", а мы прочли "моска". Так и стали называть.
На моем счету восьмисот боевых вылетов и 23 сбитых самолета противника. Для меня И-16 был лучшим самолетом, не уступавшим, а возможно, превосходившим по многим техническим характеристикам истребители противника. Трудность была в том, что обычно самолетов противника было больше, но мы сражались и побеждали даже тогда, когда численность противника значительно превосходила нашу. И-16 вел бои "на вертикалях", он практически никогда не находился в горизонтальном полете. Мы поднимались высоко и пикировали на самолеты противника.
Я воевал на всех фронтах, в основном на Мадридском, так как основные силы франкистов были брошены именно туда. Затем Арагонский фронт, известная битва при Бельчите, затем битва при Теруэле. Затем Валенсия, и, наконец, самая известная битва в Испании на реке Эбро - последнее сражение гражданской войны. Франкисты наступали, мы отходили на север, в феврале 1939 года мы перешли границу с Францией, где нас интегрировали в лагеря.
- Как Вам удалось переправиться в Советский Союз?
- За несколько месяцев до начала Второй мировой войны большая часть испанских летчиков была вызволена из лагерей во Франции и переправлена в СССР. В июне 1939 года мне удалось поехать в Советский Союз, где меня послали на учебу в Харьков в механико-машиностроительный институт. Там я проучился два года, и тут снова война.
Несмотря на поражение республиканцев в Испании, мы верили в победу над фашизмом и хотели продолжать бороться. Немцы наступали, и мы сформировали небольшой отряд, примерно человек 25, который состоял из студентов ХММИ и заводских рабочих. Тогда на Украине было два крупных завода - Харьковский тракторный завод и завод "Серп и молот".
Мы были саперами и находились в оперативно-инженерной группе под командованием полковника Старинова. Работали в тылу с партизанами, помогали им, обучали, как минировать дороги и, наоборот, как проделывать проходы в минных полях противника.
В декабре 1941 года мы переехали из Украины в Москву. Затем нас отправили на Кубань на Таганрогский залив. И вот, немцы на той стороне, мы - на этой. Мы переходили через замерзшее Азовское море и минировали дороги в тылу. Там воевали до апреля, а весной 1942 года отошли от Таганрога. Я уже тогда был капитаном.
Какое-то время мы снова находились в Москве, а затем нас направили на Калининский фронт, в город Демидов, где мы также занимались минированием. Потом переехали в Белоруссию, где учили партизан минировать дороги, работали вместе с ними в тылу.
- Как случилось, что Вы снова стали летать на истребителе?
- Летом 1942 года меня как представителя испанской молодежи направили на конференцию в Москву. И вот на этой конференции я случайно встретил генерала Осипенко, который командовал истребительной авиацией ПВО. Он воевал вместе с нами в Испании во время гражданской войны, был тогда капитаном и командовал эскадрильей на Теруэльском фронте. Он собрал всех нас, испанских летчиков, наверное, около 75 человек, понял наши переживания и добился, чтобы нас приняли в авиацию.
Нас определили вместе с советскими летчиками. Меня назначили капитаном, командиром эскадрильи и отправили на защиту Баку. Тогда в Сибири еще не были обнаружены нефтяные месторождения, а в Баку были огромные запасы "черного золота". Немцы были недалеко - на Кавказе в Грозном, но Баку пока не бомбили, хотели захватить нефтяные месторождения.
Мы летали по тревоге, когда немцы-разведчики подлетали близко. В основном делали ночные вылеты. Баку был хорошо защищен с воздуха, там находился 8-й Бакинский истребительный авиакорпус под командованием генерала Евсевьева, в который входила наша эскадрилья. Он также воевал с нами в Испании, а позже получил звание Героя Советского Союза.
- Защита Баку была Вашей основной задачей?
- Нет, мы выполняли разные задания, в том числе сопровождали членов правительства и высших руководителей в разные города. Однажды со мной произошел интересный случай. Меня назначили сопровождать товарища Сталина в декабре 1943 года на Тегеранскую конференцию. Все было засекречено, и сначала мы, конечно, не знали, кого сопровождаем. Только уже по прилету в Тегеран во время конференции мы поняли, что сопровождаем Сталина. Он, кстати, не любил летать. Мне кажется, это был единственный раз, когда он летал на самолете. Мы сопровождали его в Тегеран, затем во время конференции охраняли воздушное пространство (но там все прошло тихо), и потом обратно (он вернулся в Баку).
Обычно мы летали в рабочих костюмах, которые сильно выгорали на солнце. А когда отправлялись на задание сопровождать важных лиц, то всегда старались одеваться шикарно, чтобы немного там пофасонить. Но в этот раз не успели переодеться и летели в своей обычной выгоревшей форме. Когда Сталин вошел в зал и начал здороваться с нами, я стоял первый. И вот он спрашивает меня: "Ты кто - грузин?" Я говорю: "Нет, испанец". "А почему ты в кальсонах (он обратился так, на "ты")? И я ему объяснил, что это не кальсоны, а всего лишь форма, которая выгорела на солнце.
- Наверное, после этого Вам прислали новую летную форму?
- Да, очень быстро прислали. Был еще интересный случай, когда мы перегоняли в Москву самолеты, поставляемые по "ленд-лизу" из США. Однажды мой самолет остановился при перегоне, мотор отказал, и я сел на равнине недалеко от Читы. Ко мне подошли пастухи, кочевники. Нам было запрещено входить с ними в близкий контакт, чтобы не подхватить какую-нибудь заразную болезнь, но у меня не было выхода, и я остался на ночлег. Они накормили меня супом из конского сала (довольно неприятная еда), затем пили чай, все из одной пиалы, что тоже было не совсем приятно. Но ухаживали хорошо. Я жил у них примерно одну неделю, пока прилетели наши механики и отремонтировали самолет, поменяли некоторые детали в моторе. Затем меня переправили на другом самолете до Читы.
- Как долго Вы пробыли в Баку?
- Я оставался там до 1947 года, командовал эскадрильей. А после этого меня направили в город космонавтов - Монино - на учебу в Академию ВВС. Там учились самые известные летчики Советского Союза, отличившиеся в годы войны. Их называли "Золотая орда". А в 1948 году меня демобилизовали и перевели на гражданскую работу. Причиной стало то, что один из испанских летчиков самовольно перешел границу с Турцией. Но я думаю, что это был лишь предлог. Тогда кончилась война, и шла большая демобилизация. Ведь он перешел границу не по политическим причинам, а просто потому, что он был трижды женат и не хотел платить большие алименты.
На "гражданке" я начал преподавать испанский язык в институте иностранных языков (МГИИЯ им. Мориса Тореза). Вскоре стал заместителем декана факультета испанского языка. В 1948 году хотели ввести изучение испанского языка в школах, но затем эта идея отпала, и факультет закрыли. Я остался на факультете переводчиков, где меня также назначили заместителем декана. Потом окончил аспирантуру, в 1954 году стал кандидатом филологических наук, затем деканом факультета.
- Не было желания вернуться на родину?
- Да, я решил вернуться в Испанию. Прежде всего потому, что родители были уже немолодые, им нужна была помощь. Они оба отсидели в тюрьме по политическим причинам, как родители летчика. Отец недолго, а мать провела в тюрьме семь лет. После войны отцу удалось устроиться экономистом, мама не работала. В Союзе им было бы трудно, они не знали языка, но они добились, чтобы франкисты разрешили мне вернуться в Испанию, и в 1960 году я вместе с женой приехал домой.
- Как Вас встретила родина?
- На государственную службу я устроиться не смог. Не дали работать ни летчиком, ни штурманом, ни переводчиком. Франкисты считали, что я нелоялен. Поэтому я работал частным образом - преподавал язык для иностранцев в частных заведениях, потом устроился на фирму, которая торговала с Советским Союзом, поставляла горное оборудование. Я был и переводчиком, и техником, и инструктором по горному оборудованию для испанцев, поскольку имел инженерное образование. Неоднократно ездил в СССР по торговым делам, спускался вместе с русскими в шахты.
Я часто ездил в Советский Союз, ведь это моя вторая родина. Встречался с летчиками, боевыми товарищами, которые воевали со мной в Испании - Якушин, Серов и многие другие. Но после распада СССР не ездил ни разу. Однополчан уже никого не осталось, а то, что сейчас происходит с Россией - это ваше дело. Но я туда не поеду.
- Вы сейчас полковник. Как удалось вернуть военное звание?
- Для этого мы и создали ассоциацию авиаторов, куда входили около тысячи испанских авиаторов и механиков. Меня назначили президентом, и мы добились того, что в 1984 году нас официально признали как военных и присвоили звания. Те, кто были офицерами, стали полковниками или подполковниками в зависимости от возраста, я стал полковником Испанской Армии.
СПРАВКА: Хосе Браво, полковник Испанской Армии, подполковник Советской Армии. Имеет Орден Красного Знамени, Орден Красной Звезды, Орден Отечественной войны I степени, медаль за отвагу, Орден Дружбы Народов и другие награды. Женат, имеет дочь и троих внуков. Написал книгу воспоминаний "Покер асов" (Рoker de Ases), рассказывающую о жизни четырех испанских летчиков, которая сейчас готовится к выпуску.
© Jonka
Source: http://www.9may.ru/album_backside/m10010714
загрузка