Получить забытый пароль
Энциклопедия / "Неизвестные" бакинцы
Изменить категорию | Все статьи категории
В Святых Горах мое сердце...
"Есть в России такие места, в которые сходятся некие силовые линии, подчеркивающие с особенной силой сходство человеческой души со Вселенной, с Природой, с Родиной. Михайловское - одно из таких мест", - писал в "Путевом дневнике" клуба "Встреча с будущим" капитан доброхотов Марк Баринов.
Он родился в Баку, умер в Москве, похоронен же в Пушкинских Горах - его сердце, однажды здесь оказавшись, навсегда здесь и осталось...
Впрочем, он не просто "упокоен" здесь. В Святых Горах и в Михайловском Марк Михайлович жив в перезвоне монастырских колоколов - он их на колокольню поднимал! А еще тайной грота в Михайловском парке - он восстанавливал! - и молчаливым прощением часовенки Архангела Михаила - он ставил! - на выезде из знаменитой Михайловской еловой аллеи.
"Служу будущему!"
Марк Михайлович Баринов во всем был - сын непростого своего века. Родился 6 января 1925 г. в городе Баку. Отец - видный инженер-нефтяник, мать, Баринова Зинаида Феофановна, - оперная певица, в репертуаре которой, в числе прочего, и партия графини из "Пиковой дамы".
После Баку была Москва, куда отца вначале перевели на ответственную должность, и где потом, в приснопамятном 37-м, арестовали и расстреляли. Арестовали и маму - ей судьбой стал лагерь.
В этот период Марк Баринов посещал театральную студию Валерии Нольде, которой фактически руководил писатель-пушкинист Викентий Викентьевич Вересаев — его беседы о жизни и творчестве Пушкина занимали большое место в студийных занятиях; — принимал в них участие также пушкинист И.С. Новиков.
М.М.Баринов — участник Великой Отечественной войны. Со школьной скамьи он ушел добровольцем на фронт.
Бои под Москвой, тяжелая контузия, госпиталь. Потом учеба в военно-морском училище, служба на Северном флоте. В отставку вышел в чине капитана 3-го ранга и... пошел в журналисты. Пробовал себя и как драматург. А в начале 70-х при Центральном Доме работников искусств организовал клуб для старшеклассников. Назвали клуб - "Встреча с будущим".
"Благодетель со штыковой лопатой."
В Михайловское осенью 74-го его откомандировали от редакции "Огонька". Едва ли столичный журналист мог себе представить, какое место в его жизни и судьбе займет главный "персонаж" будущей публикации. "Журнальным" итогом встречи стал большущий очерк, в котором впервые директора Пушкинского заповедника, Семена Гейченко Баринов назвал домовым пушкинского Михайловского. Другим же, "пушкинским итогом" командировки стали... чувства добрые.
С Гейченко они с тех пор подружились и слали друг другу то смешные, то грустные письма, где Семен Степанович Марка Михайловича именовал то "дедушка Марка", то "геноссе Баринофф", а то и пронзительно - "благодетель мой и печальник по Пушкинской земле". Благодетель слово, к нему обращенное, оправдывал и каждый год летом и в майские праздники приезжал в Святогорье со своими воспитанниками - московскими школьниками. Добровольцы и их капитан Марк Баринов никакой работы не боялись: чистили от валежника заповедные леса и парки, работали дружинниками. А еще участвовали в реставрационно-восстановительных работах: строили Михайловскую часовню в 1979 году (чуть ли не впервые на музейной территории в насквозь партийном и атеистическом государстве!) и устраивали грот в Михайловском в праздничные майские дни 80-го. "Нужен будет газик или автобус, а еще поперечная пила, два молотка, клещи, гвозди, 10 штыковых лопат, 3-5 ломов", - заранее писал Баринов Семену Степановичу, и просил оставить все это где-нибудь на хозяйственном дворе, "…чтобы нам людей из-за праздничных столов не выковыривать…". И оформлялся на эти дни в музейный штат... шофером III класса.
"...Уррра Баринову!"
Чуть ли не легендой стала эта история - о том, как Марк Михайлович со своими подопечными поднимал колокола на монастырскую колокольню. Колокола эти, мечтая о православных звонах по-над землей поэта, Гейченко собирал по всей округе и хранил на временной звоннице, у избушки в Михайловском, названивая певучую музыку в праздники и в дни приезда особо дорогих гостей. И вот 14 из них, общим весом около трех тонн, в том числе и огромный, двухтонный колокол, доброхоты с капитаном Бариновым во главе перевезли из усадьбы в монастырь...
Бывалый яхтсмен Баринов предложил директору Гейченко свой проект. Отважный Семен Степанович, подумав, дал добро, хотя, по всей вероятности, сам в успех верил вовсе не "стопроцентно". В апреле 78-го Марк Михайлович привез в заповедник... ручную лебедку, любезно - для святого дела! - предоставленную Южным морским портом Москвы. После необходимых подготовительных работ скромные герои свершили свой собственный "малый церковный" подвиг. Колокола подняли вручную за три дня - с 30 апреля по 2 мая - вначале на вершину могильного холма, а затем с верхней площадки у собора - на колокольню. "За рекордно короткий срок, безвозмездно и без привлечения средств заповедника", - сухо значилось потом в документе, подписанном директором "Михайловского". И совсем иначе - благодарным благовестом! - звучали слова Семена Степановича в письме Баринову: "3 июня впервые загудели колокола Пушкинского Святогорья. Звон шел под музыку военного оркестра, исполнявшего "Славься" М.И.Глинки. Уррра Баринову!"
"Все дороги идут через Михайловское."
В 1980-х Баринов организовал экспедицию "Высокая вода" - исследование средневековых водных путей России. Надо ли уточнять, что первая такая экспедиция, в марте 1982 года, стартовала именно из Михайловского. Марк Михайлович и его ученики прошли на шестивесельном яле вверх по Сороти до водораздела с рекой Полистью и - кто ищет, тот всегда найдет! - обнаружили систему старинных каналов и другие следы водного пути из Пскова в Новгород, непременно проходившего через пушкинское Михайловское.
А в 83-м Баринова пригласили стать директором Государственного музея Пушкина в Москве. А на его сомнения - ни специального образования, ни музейного опыта! - как-то легко и резонно возразили, что "...10 лет дружбы с Гейченко - это три музейных университета". И Баринов принял предложение, о чем писал потом Семену Степановичу, будто бы даже удивляясь собственному решению: "Воли никакой, денег гораздо меньше, чем зарабатывал в журналистике, неприятностей себе на голову - выше крыши, но я встал под это знамя...".
И даже будучи директором московского музея, он приезжал, приезжал в Святые Горы: его сердце, оказавшись здесь однажды...
Скоропостижно скончался в Москве 13 декабря 1984 г.
Накануне дня рождения Семена Степановича Гейченко в Научно-культурном центре Пушкинского заповедника открылась выставка памяти "капитана доброхотов" Марка Баринова. На выставке представлены документы и фотографии из архива вдовы Марка Михайловича Светланы Григорьевны и из личного архива воспитанницы Баринова, некогда бойца доброхотского отряда, а сейчас кандидата филологических наук, руководителя Пушкинской программы Российского фонда культуры Ирины Юрьевой. В витринах - уникальные фотографии и публикации, без преувеличения сенсационные для своего времени. А еще - дивные письма Гейченко и Баринова друг другу. А еще - общая тетрадь, она же - "Путевой дневник" клуба "Встреча с будущим", где рядом с эскизами самодельных кораблей - стенограммы ребячьих споров о счастье и смысле жизни, или пронзительные строки о пушкинской земле...
© neighbour
Source: www.pravda.pskov.ru http://www.amr-museum.ru/russ/exibit/news2006/news733_r.htm
Баринов Марк Михайлович - "капитан доброхотов".
6.1.1925 - 13.12.1984В Святых Горах мое сердце...
"Есть в России такие места, в которые сходятся некие силовые линии, подчеркивающие с особенной силой сходство человеческой души со Вселенной, с Природой, с Родиной. Михайловское - одно из таких мест", - писал в "Путевом дневнике" клуба "Встреча с будущим" капитан доброхотов Марк Баринов.
Он родился в Баку, умер в Москве, похоронен же в Пушкинских Горах - его сердце, однажды здесь оказавшись, навсегда здесь и осталось...
Впрочем, он не просто "упокоен" здесь. В Святых Горах и в Михайловском Марк Михайлович жив в перезвоне монастырских колоколов - он их на колокольню поднимал! А еще тайной грота в Михайловском парке - он восстанавливал! - и молчаливым прощением часовенки Архангела Михаила - он ставил! - на выезде из знаменитой Михайловской еловой аллеи.
"Служу будущему!"
Марк Михайлович Баринов во всем был - сын непростого своего века. Родился 6 января 1925 г. в городе Баку. Отец - видный инженер-нефтяник, мать, Баринова Зинаида Феофановна, - оперная певица, в репертуаре которой, в числе прочего, и партия графини из "Пиковой дамы".
После Баку была Москва, куда отца вначале перевели на ответственную должность, и где потом, в приснопамятном 37-м, арестовали и расстреляли. Арестовали и маму - ей судьбой стал лагерь.
В этот период Марк Баринов посещал театральную студию Валерии Нольде, которой фактически руководил писатель-пушкинист Викентий Викентьевич Вересаев — его беседы о жизни и творчестве Пушкина занимали большое место в студийных занятиях; — принимал в них участие также пушкинист И.С. Новиков.
М.М.Баринов — участник Великой Отечественной войны. Со школьной скамьи он ушел добровольцем на фронт.
Бои под Москвой, тяжелая контузия, госпиталь. Потом учеба в военно-морском училище, служба на Северном флоте. В отставку вышел в чине капитана 3-го ранга и... пошел в журналисты. Пробовал себя и как драматург. А в начале 70-х при Центральном Доме работников искусств организовал клуб для старшеклассников. Назвали клуб - "Встреча с будущим".
"Благодетель со штыковой лопатой."
В Михайловское осенью 74-го его откомандировали от редакции "Огонька". Едва ли столичный журналист мог себе представить, какое место в его жизни и судьбе займет главный "персонаж" будущей публикации. "Журнальным" итогом встречи стал большущий очерк, в котором впервые директора Пушкинского заповедника, Семена Гейченко Баринов назвал домовым пушкинского Михайловского. Другим же, "пушкинским итогом" командировки стали... чувства добрые.
С Гейченко они с тех пор подружились и слали друг другу то смешные, то грустные письма, где Семен Степанович Марка Михайловича именовал то "дедушка Марка", то "геноссе Баринофф", а то и пронзительно - "благодетель мой и печальник по Пушкинской земле". Благодетель слово, к нему обращенное, оправдывал и каждый год летом и в майские праздники приезжал в Святогорье со своими воспитанниками - московскими школьниками. Добровольцы и их капитан Марк Баринов никакой работы не боялись: чистили от валежника заповедные леса и парки, работали дружинниками. А еще участвовали в реставрационно-восстановительных работах: строили Михайловскую часовню в 1979 году (чуть ли не впервые на музейной территории в насквозь партийном и атеистическом государстве!) и устраивали грот в Михайловском в праздничные майские дни 80-го. "Нужен будет газик или автобус, а еще поперечная пила, два молотка, клещи, гвозди, 10 штыковых лопат, 3-5 ломов", - заранее писал Баринов Семену Степановичу, и просил оставить все это где-нибудь на хозяйственном дворе, "…чтобы нам людей из-за праздничных столов не выковыривать…". И оформлялся на эти дни в музейный штат... шофером III класса.
"...Уррра Баринову!"
Чуть ли не легендой стала эта история - о том, как Марк Михайлович со своими подопечными поднимал колокола на монастырскую колокольню. Колокола эти, мечтая о православных звонах по-над землей поэта, Гейченко собирал по всей округе и хранил на временной звоннице, у избушки в Михайловском, названивая певучую музыку в праздники и в дни приезда особо дорогих гостей. И вот 14 из них, общим весом около трех тонн, в том числе и огромный, двухтонный колокол, доброхоты с капитаном Бариновым во главе перевезли из усадьбы в монастырь...
Бывалый яхтсмен Баринов предложил директору Гейченко свой проект. Отважный Семен Степанович, подумав, дал добро, хотя, по всей вероятности, сам в успех верил вовсе не "стопроцентно". В апреле 78-го Марк Михайлович привез в заповедник... ручную лебедку, любезно - для святого дела! - предоставленную Южным морским портом Москвы. После необходимых подготовительных работ скромные герои свершили свой собственный "малый церковный" подвиг. Колокола подняли вручную за три дня - с 30 апреля по 2 мая - вначале на вершину могильного холма, а затем с верхней площадки у собора - на колокольню. "За рекордно короткий срок, безвозмездно и без привлечения средств заповедника", - сухо значилось потом в документе, подписанном директором "Михайловского". И совсем иначе - благодарным благовестом! - звучали слова Семена Степановича в письме Баринову: "3 июня впервые загудели колокола Пушкинского Святогорья. Звон шел под музыку военного оркестра, исполнявшего "Славься" М.И.Глинки. Уррра Баринову!"
"Все дороги идут через Михайловское."
В 1980-х Баринов организовал экспедицию "Высокая вода" - исследование средневековых водных путей России. Надо ли уточнять, что первая такая экспедиция, в марте 1982 года, стартовала именно из Михайловского. Марк Михайлович и его ученики прошли на шестивесельном яле вверх по Сороти до водораздела с рекой Полистью и - кто ищет, тот всегда найдет! - обнаружили систему старинных каналов и другие следы водного пути из Пскова в Новгород, непременно проходившего через пушкинское Михайловское.
А в 83-м Баринова пригласили стать директором Государственного музея Пушкина в Москве. А на его сомнения - ни специального образования, ни музейного опыта! - как-то легко и резонно возразили, что "...10 лет дружбы с Гейченко - это три музейных университета". И Баринов принял предложение, о чем писал потом Семену Степановичу, будто бы даже удивляясь собственному решению: "Воли никакой, денег гораздо меньше, чем зарабатывал в журналистике, неприятностей себе на голову - выше крыши, но я встал под это знамя...".
И даже будучи директором московского музея, он приезжал, приезжал в Святые Горы: его сердце, оказавшись здесь однажды...
Скоропостижно скончался в Москве 13 декабря 1984 г.
Накануне дня рождения Семена Степановича Гейченко в Научно-культурном центре Пушкинского заповедника открылась выставка памяти "капитана доброхотов" Марка Баринова. На выставке представлены документы и фотографии из архива вдовы Марка Михайловича Светланы Григорьевны и из личного архива воспитанницы Баринова, некогда бойца доброхотского отряда, а сейчас кандидата филологических наук, руководителя Пушкинской программы Российского фонда культуры Ирины Юрьевой. В витринах - уникальные фотографии и публикации, без преувеличения сенсационные для своего времени. А еще - дивные письма Гейченко и Баринова друг другу. А еще - общая тетрадь, она же - "Путевой дневник" клуба "Встреча с будущим", где рядом с эскизами самодельных кораблей - стенограммы ребячьих споров о счастье и смысле жизни, или пронзительные строки о пушкинской земле...
© neighbour
Source: www.pravda.pskov.ru http://www.amr-museum.ru/russ/exibit/news2006/news733_r.htm
